ух ты, как хорошо....
Не зря, не зря `в 1916г. Синдинг получил государственную пенсию как «крупнейший национальный композитор после Грига»`.
Как удивительно красивы его многочисленные миниатюры...
Sovet
(21.09.2018 20:46)
Невероятно красиво и чисто...
Sovet
(21.09.2018 20:55)
(Цит. по книге: Елена Битерякова. Кристиан Синдинг. 2007)
`...Синдинг пережил жену на пять лет и скончался 3 декабря 1941 года на 86-м году жизни от сердечной недостаточности. Однако даже смерть, которой так жаждал композитор, не принесла ему действительного облегчения. Ряд обстоятельств, непосредственно предшествовавших ей, к несчастью не позволили Синдингу спокойно уйти в могилу. Норвегия была в то время оккупирована немцами, и композитор волею судеб оказался вовлечен в норвежское нацистское движение. Уже в 1934 году фамилия Синдинга встречается в списках членов нацистского клуба, созданного в Кристиании. В 1936 году симпатии супругов Синдингов к нацистской Германии были очевидны: «Они жили год за годом за границей, особенно им обоим нравилось на родине музыки — в Германии. Сейчас они оба выступают в числе самых ревностных последователей Третьего рейха» (Из некролога А. Синдинг.). В годы оккупации Синдинг позволил завербовать себя в члены местной нацистской партии «Национальный союз». П. Воллестад, впрочем, отмечает, что анкета для вступления заполнена не рукой композитора. Стремясь укрепить свои позиции, новые власти создали «Почетный совет по искусству», в который они планировали включить ведущих представителей художественной жизни Норвегии: Гамсуна, Синдинга, Вигеланна и Мунка. Кроме того, в целях пропаганды квислинговцы организовали выступление Синдинга в поддержку нацистского режима по Норвежскому государственному радиовещанию (16.07.1940), которое сыграло роковую роль в судьбе композитора. В той накаленной атмосфере, когда восставали против всего, что отдавало неметчиной и нацизмом, музыка Синдинга была занесена в черный список и забыта на многие годы. Только в конце 1990-х годов некоторые из его произведений стали вновь появляться в программах концертов.
{Надо сказать, что произведения Мунка, Вигеланна и Гамсуна избежали столь последовательного и продолжительного бойкотирования. Гамсун был признан виновным в измене, но обвинения были сняты ввиду его преклонного возраста. Тем не менее, его судили «за использование нацистского режима в целях наживы» и присудили к штрафу в 65 тысяч долларов. Однако это не оказало значительного влияния на отношение норвежцев к его сочинениям.}.
Маловероятно, что политические идеи Третьего рейха находили какой-либо отклик у Синдинга. Для него Германия была олицетворением культуры и цивилизации. Он учился в Лейпциге и добился там величайших успехов. Вейнгартнер дирижировал премьерой его Второй симфонии, а немецкие критики провозгласили его «великим представителем северного духа»; его единственная опера написана на немецкий текст. Всепоглощающая страсть к немецкой культуре и ко всему немецкому совершенно заслоняла от композитора политическую основу нацизма. При этом он не раз становился свидетелем проявлецерте Синдинга в Бергене в январе 1941 года Эрнст Гласер исполнял его Первый скрипичный концерт на инструменте, ранее принадлежавшем Уле Бюллю. В самом начале выступление было прервано местными нацистами, настаивающими на том, что национальная святыня, коей является скрипка Бюлля, не должна оскверняться евреем. Синдинг в письме к X. Хейде очень возмущался «выступлением этих подонков»: «Отвратительно было, что с Гласером обращались столь оскорбительным образом. Как человек, художник и как гость он был вправе требовать всеобщего уважения». Однако композитор не видел или не хотел видеть политической действительности, определяющей подобные «оскорбительные выступления».
Композитора, еще недавно считавшегося «национальной гордостью» Норвегии, провожали в последний путь всего несколько соотечественников — ближайшие друзья и коллеги. Д. Юхансен произнес надгробную речь, в завершении которой призвал норвежцев внять голосу разума и не поддаваться немецкой пропаганде: «Когда потомки услышат об отношении соотечественников к Синдингу в последние годы, они будут испытывать смесь восхищения и стыда. В нашей истории есть немало таких позорных пятен. Они — следствие поверхностного взгляда на искусство и художников».
Нацистские власти провели похороны Синдинга очень помпезно. Подразделение Хирта (норвежские штурмовики) несло почетный караул у гроба. На церемонии присутствовали немецкие военные всех степеней и рангов. «Перед гробом стояли венки с шелковыми лентами, первый — от Адольфа Гитлера, второй — от доктора Геббельса, далее от рейхскомиссара Тербовена. Солдаты по двое возлагали к гробу венок за венком. Затем последовали венки от различных родов войск Вермахта, которые несли их представители. Последним приветом Синдингу послужили слова генерала Редисса, назвавшего композитора `великим норвежцем и другом Германии`».
В связи со смертью Синдинга Сибелиус телеграфировал: «С глубокой скорбью музыкальный мир принял весть об уходе великого норвежского композитора Кристиана Синдинга. Я всем сердцем разделяю эту скорбь и посылаю моему восхитительному, гениальному другу последнее приветствие».
Не зря, не зря `в 1916г. Синдинг получил государственную пенсию как «крупнейший
национальный композитор после Грига»`.
Как удивительно красивы его многочисленные миниатюры...
`...Синдинг пережил жену на пять лет и скончался 3 декабря 1941 года на 86-м году жизни
от сердечной недостаточности. Однако даже смерть, которой так жаждал композитор, не
принесла ему действительного облегчения. Ряд обстоятельств, непосредственно
предшествовавших ей, к несчастью не позволили Синдингу спокойно уйти в могилу. Норвегия
была в то время оккупирована немцами, и композитор волею судеб оказался вовлечен в
норвежское нацистское движение. Уже в 1934 году фамилия Синдинга встречается в списках
членов нацистского клуба, созданного в Кристиании. В 1936 году симпатии супругов Синдингов
к нацистской Германии были очевидны: «Они жили год за годом за границей, особенно им обоим
нравилось на родине музыки — в Германии. Сейчас они оба выступают в числе самых ревностных
последователей Третьего рейха» (Из некролога А. Синдинг.). В годы оккупации Синдинг
позволил завербовать себя в члены местной нацистской партии «Национальный союз». П.
Воллестад, впрочем, отмечает, что анкета для вступления заполнена не рукой композитора.
Стремясь укрепить свои позиции, новые власти создали «Почетный совет по искусству», в
который они планировали включить ведущих представителей художественной жизни Норвегии:
Гамсуна, Синдинга, Вигеланна и Мунка. Кроме того, в целях пропаганды квислинговцы
организовали выступление Синдинга в поддержку нацистского режима по Норвежскому
государственному радиовещанию (16.07.1940), которое сыграло роковую роль в судьбе
композитора. В той накаленной атмосфере, когда восставали против всего, что отдавало
неметчиной и нацизмом, музыка Синдинга была занесена в черный список и забыта на многие
годы. Только в конце 1990-х годов некоторые из его произведений стали вновь появляться в
программах концертов.
{Надо сказать, что произведения Мунка, Вигеланна и Гамсуна избежали столь
последовательного и продолжительного бойкотирования. Гамсун был признан виновным в измене,
но обвинения были сняты ввиду его преклонного возраста. Тем не менее, его судили «за
использование нацистского режима в целях наживы» и присудили к штрафу в 65 тысяч долларов.
Однако это не оказало значительного влияния на отношение норвежцев к его сочинениям.}.
Маловероятно, что политические идеи Третьего рейха находили какой-либо отклик у Синдинга.
Для него Германия была олицетворением культуры и цивилизации. Он учился в Лейпциге и
добился там величайших успехов. Вейнгартнер дирижировал премьерой его Второй симфонии, а
немецкие критики провозгласили его «великим представителем северного духа»; его
единственная опера написана на немецкий текст. Всепоглощающая страсть к немецкой культуре
и ко всему немецкому совершенно заслоняла от композитора политическую основу нацизма. При
этом он не раз становился свидетелем проявлецерте Синдинга в Бергене в январе 1941 года
Эрнст Гласер исполнял его Первый скрипичный концерт на инструменте, ранее принадлежавшем
Уле Бюллю. В самом начале выступление было прервано местными нацистами, настаивающими на
том, что национальная святыня, коей является скрипка Бюлля, не должна оскверняться евреем.
Синдинг в письме к X. Хейде очень возмущался «выступлением этих подонков»: «Отвратительно
было, что с Гласером обращались столь оскорбительным образом. Как человек, художник и как
гость он был вправе требовать всеобщего уважения». Однако композитор не видел или не хотел
видеть политической действительности, определяющей подобные «оскорбительные выступления».
Композитора, еще недавно считавшегося «национальной гордостью» Норвегии, провожали в
последний путь всего несколько соотечественников — ближайшие друзья и коллеги. Д. Юхансен
произнес надгробную речь, в завершении которой призвал норвежцев внять голосу разума и не
поддаваться немецкой пропаганде: «Когда потомки услышат об отношении соотечественников к
Синдингу в последние годы, они будут испытывать смесь восхищения и стыда. В нашей истории
есть немало таких позорных пятен. Они — следствие поверхностного взгляда на искусство и
художников».
Нацистские власти провели похороны Синдинга очень помпезно. Подразделение Хирта
(норвежские штурмовики) несло почетный караул у гроба. На церемонии присутствовали
немецкие военные всех степеней и рангов. «Перед гробом стояли венки с шелковыми лентами,
первый — от Адольфа Гитлера, второй — от доктора Геббельса, далее от рейхскомиссара
Тербовена. Солдаты по двое возлагали к гробу венок за венком. Затем последовали венки от
различных родов войск Вермахта, которые несли их представители. Последним приветом
Синдингу послужили слова генерала Редисса, назвавшего композитора `великим норвежцем и
другом Германии`».
В связи со смертью Синдинга Сибелиус телеграфировал: «С глубокой скорбью музыкальный мир
принял весть об уходе великого норвежского композитора Кристиана Синдинга. Я всем сердцем
разделяю эту скорбь и посылаю моему восхитительному, гениальному другу последнее
приветствие».