Как прекрасны звуки поперечной флейты, когда они тихо-тихо послышатся где-то в отдаленье и начинают понемногу приближаться! Или когда уходят вдаль и медленно замирают…
Флейта удобна в пути. Едет ли ее владелец в экипаже или на коне, идет ли пешком, она всюду с ним за пазухой, невидимо для чужих глаз.
А как радостно на рассвете заметить у своего изголовья великолепную флейту, пусть даже в этот миг она беззвучна! Возлюбленный, уходя, забыл ее. Вскоре он присылает за ней слугу. Отдаешь флейту, обернув ее бумагой, с таким чувством, будто посылаешь любовное письмо, изящно скатанное в трубку.
Правда, она громоздкая и на ней трудно играть. А какое лицо строит флейтист! Впрочем, он забавно надувает щеки, даже играя на обычной флейте.
Бамбуковая флейта-хитирики утомляет слух. Она пронзительно верещит, словно кузнечик осенью.
Не слишком приятно, когда на ней играют вблизи от тебя, а уж если плохо играют, это невыносимо.
Помню, в день празднества Камо, еще до того, как танцоры появились пред лицом императора, флейты начали играть где-то позади помоста для танцоров… Ах, с каким восторгом я слушала!
Вдруг в самой середине напева вступили бамбуковые свирели и стали играть все громче и громче.
Тут уж даже дамы, у которых были самые красивые прически, почувствовали, что волосы у них встают дыбом!
Но наконец постепенно все струнные и духовые инструменты соединились вместе в полном согласии — и музыканты вышли на помост. До чего же это было хорошо!
Сэй Сёнагон. Записки у изголовья (Япония, конец Х - начало ХI в.)
начинают понемногу приближаться! Или когда уходят вдаль и медленно замирают…
Флейта удобна в пути. Едет ли ее владелец в экипаже или на коне, идет ли пешком, она
всюду с ним за пазухой, невидимо для чужих глаз.
А как радостно на рассвете заметить у своего изголовья великолепную флейту, пусть даже в
этот миг она беззвучна! Возлюбленный, уходя, забыл ее. Вскоре он присылает за ней слугу.
Отдаешь флейту, обернув ее бумагой, с таким чувством, будто посылаешь любовное письмо,
изящно скатанное в трубку.
Чудесно слушать, сидя в экипаже светлой, лунной ночью, звуки многоствольной флейты-сё!
Правда, она громоздкая и на ней трудно играть. А какое лицо строит флейтист! Впрочем, он
забавно надувает щеки, даже играя на обычной флейте.
Бамбуковая флейта-хитирики утомляет слух. Она пронзительно верещит, словно кузнечик
осенью.
Не слишком приятно, когда на ней играют вблизи от тебя, а уж если плохо играют, это
невыносимо.
Помню, в день празднества Камо, еще до того, как танцоры появились пред лицом императора,
флейты начали играть где-то позади помоста для танцоров… Ах, с каким восторгом я слушала!
Вдруг в самой середине напева вступили бамбуковые свирели и стали играть все громче и
громче.
Тут уж даже дамы, у которых были самые красивые прически, почувствовали, что волосы у них
встают дыбом!
Но наконец постепенно все струнные и духовые инструменты соединились вместе в полном
согласии — и музыканты вышли на помост. До чего же это было хорошо!
Сэй Сёнагон. Записки у изголовья (Япония, конец Х - начало ХI в.)