Оригинальное название — Cavalleria rusticana.

Опера в одном действии Пьетро Масканьи на либретто (по-итальянски) Гвидо Менаши и Джованни Тарджони-Тоццетти, основанное на пьесе Джованни Верги,... Читать дальше

Оригинальное название — Cavalleria rusticana.

Опера в одном действии Пьетро Масканьи на либретто (по-итальянски) Гвидо Менаши и Джованни Тарджони-Тоццетти, основанное на пьесе Джованни Верги, которая, в свою очередь, является инсценировкой его же одноименной новеллы.

Действующие лица:

САНТУЦЦА, молодая крестьянка (сопрано)
ТУРИДДУ, молодой солдат (тенор)
ЛЮЧИЯ, его мать (контральто)
АЛЬФИО, деревенский возчик (баритон)
ЛОЛА, его жена (меццо-сопрано)

Время действия: праздник Пасхи в конце XIX века.
Место действия: деревня на Сицилии.
Первое исполнение: Рим, театр `Костанци`, 17 мая 1890 года.

Название «Cavalleria rusticana» обычно переводится как «Сельская честь». Такова ирония судьбы, ведь в поведении большинства персонажей оперы нет никакой чести. А что касается новеллы Джованни Верги, то в ней описано поведение героев еще более варварское, чем то, с каким мы сталкиваемся в опере Масканьи.

Открыто, с огромной силой выраженная всепоглощающая страсть — вот те качества оперы, которые сразу же принесли ей невероятный успех. Конечно, существенное значение имеют и литературные достоинства либретто. Новелла Верги считалась маленьким литературным шедевром. К тому же Э. Дузэ, эта блистательная актриса, вместе с другими актерами с огромным успехом исполняла на сцене драматическую версию этой новеллы еще до того, как была написана опера. «Сельская честь» была первым и, быть может, самым значительным триумфом как в литературе, так и в музыке направления, получившего название verismo (веризм), «теории, — процитируем Вебстера, — которая в искусстве и литературе ставила во главу угла изображение повседневного быта, психологических переживаний героев, внимание к темным сторонам жизни городской и сельской бедноты».

Это небольшое произведение было первым из трех, удостоившихся премии на конкурсе, объявленном издателем Э. Сонзоньо, и оно в одну ночь прославило никому тогда не известного композитора, которому было всего двадцать семь лет. Даже в Нью-Йорке развернулась борьба за право первой постановки оперы. Оскар Хаммерштейн за несколько лет до того, как он построил свой большой Манхеттенский оперный театр, заплатил 3000 долларов только за то, чтобы опередить своего соперника продюссера Аронсона, который устроил так называемую «публичную репетицию» этого произведения 1 октября 1891 года. Представление Хаммерштейна состоялось в тот же вечер. Все это было менее полутора лет спустя после римской премьеры. Но к этому времени вся Италия ее уже слышала. Кроме того, она уже шла в Стокгольме, Мадриде, Будапеште, Гамбурге, Праге, Буэнос-Айресе, Москве, Вене, Бухаресте, Филадельфии, Рио-де-Жанейро, Копенгагене и Чикаго (в той хронологической последовательности, в какой названы эти города).

Более полустолетия Масканьи жил на славу и доходы от постановок этого маленького шедевра. Ни одна из других его опер (а он написал их еще четырнадцать) не имела успеха, который хотя бы отдаленно мог сравниться с успехом «Сельской чести», но и при этом он умер в 1945 году в полной славе и почете.

Прелюдия

Эта история происходит в одной сицилийской деревне в конце XIX века в Пасхальное воскресенье, потому прелюдия начинается со спокойной музыки, подобной молитве. Вскоре она становится более драматичной, и в середине слышится голос тенора, поющего за опущенным еще занавесом. Это его любовная серенада «Сицилиана». Тенор — недавно вернувшийся в родную деревню солдат. Он поет серенаду своей возлюбленной, Лоле.

Опера

Поднимается занавес, и взору зрителя предстает площадь в одном из местечек Сицилии. В глубине направо церковь. Налево виден дом Лючии. Светлое Пасхальное воскресенье. Сначала сцена пуста. Рассветает. Через сцену проходят крестьяне, крестьянки, дети. Открываются двери церкви, толпа входит туда. Крестьянская девушка Сантуцца расспрашивает старую Лючию о ее сыне Туридду — ведь то, как он ведет себя последнее время, ей очень не нравится. Беседу двух женщин прерывает приход Альфио, энергичного молодого возчика, который поет веселую песню о своей жизни, ударяя при этом хлыстом («II cavallo scalpita» — «Конь несется вихрем»). Он еще не знает, что Туридду проводит время с его прелестной женой Лолой. Краткий разговор его с Лючией, в котором он мимоходом упоминает, что видел ее сына неподалеку от своего, Альфио, дома, вселяет в Сантуццу еще больше подозрений.

Из церкви доносятся звуки органа. За сценой поет хор. Все поселяне преклоняют колена, и вместе с Сантуццей, поющей великолепное соло, они возносят молитву — Regina coeli (лат. — «Царица Небесная»). Религиозная процессия вступает в церковь, за ней следуют жители деревни. Сантуцца, однако, задерживает Лючию, чтобы поведать ей о своей печали. В арии «Voi lo sapete, mamma...» («Знаете сами, мама, что еще до солдатства Туридду Лолу хотел Женою своей назвать») она рассказывает о том, как Туридду, прежде чем уйти в армию, обещал жениться на Лоле, но, когда вернулся, она была замужем за другим, и тогда он признался в любви Сантуцце, но теперь он снова воспылал страстью к Лоле. Лючия очень расстроена, она сочувствует Сантуцце, но ничем помочь ей не может. Лючия заходит в церковь. Теперь, когда появляется сам Туридду, Сантуцца обращается прямо к нему. Он приносит малоубедительные извинения и становится особенно раздраженным, когда их прерывает та, из-за которой они поссорились. Лола, очень красиво одетая, появляется на пути в церковь; она напевает кокетливо-грациозную песенку о любви «Fior di giaggiolo» («Цветок, цветочек!»). Когда она уходит, ссора между Сантуццой и Туридду разыгрывается вновь с еще большей силой. Наконец для Туридду все это становится невыносимым. В припадке раздражения он отталкивает Сантуццу, и она падает на землю. Туридду устремляется вслед за Лолой в церковь. Сантуцца кричит ему вслед проклятье: «А te la mala Pasqua, spergiuro!» («Погибни же ты нынче в светлый праздник!»)

Последним в церковь направляется Альфио. Сантуцца также останавливает его и рассказывает ему о неверности его жены. Искренность Сантуццы не оставляет у него никаких сомнений в том, что она говорит правду. Страшен гнев Альфио: «Vendetta avro priache tramonti il di» («Я отомщу сегодня!»), — клянется возчик, оставляя молодую крестьянку. Сантуцца, теперь полная раскаяния в том, что совершила, устремляется за ним.

Сцена пуста. Оркестр исполняет чудесное интермеццо: оно передает спокойствие картины мирной, ласковой природы. Это настроение создает резкий контраст стремительному развитию смертельно опасных страстей.

Пасхальное богослужение закончено, и крестьяне шумной толпой заполняют улицу перед домом Туридду. Он всех приглашает выпить с ним и поет остроритмичную застольную песню. Входит Альфио. Он грозно настроен. Туридду наполняет для него бокал, он хочет с ним чокнуться. Альфио отказывается с ним пить. Туридду разбивает бокал. Некоторые женщины, посоветовавшись между собою, подходят к Лоле и вполголоса уговаривают ее уйти. Двое мужчин стоят друг против друга. Следуя старинному сицилийскому обычаю, обесчещенный муж и соперник обнимаются, и Туридду кусает правое ухо Альфио — знак вызова на дуэль. Туридду говорит, что будет ждать Альфио в саду. Теперь очередь Туридду испытывать угрызения совести. Он зовет мать, берет с нее обещание, что позаботится о Сантуцце. Он — виновник всех злоключений и теперь клянется жениться на ней, если...

Полный мрачных предчувствий, Туридду удаляется за околицу, где его уже ждет Альфио. Объятая ужасом, безмолвствует Сантуцца. Томительно тянется время. И вот ужасный женский голос прорывает гнетущую тишину: «Hanno ammazzato compare Turiddu!» («Зарезали сейчас Туридду!»). Альфио победил на дуэли... Сантуцца и Лючия падают в обморок. Женщины их поддерживают. Все глубоко потрясены.

Генри У. Саймон (в переводе А. Майкапара)

Х Свернуть