В который уже раз слушаю у Юджа Ванг скрябинскую подборку и восхищаюсь естественностью, с которой она погружается в мир раннего Скрябина. Казалось бы – что ей Скрябин-то, этой молодой, вызывающе «прикинутой», китаяночке! (Особенно, если вспомнить - как хлещет энергия ее «атомных» Бартока, Стравинского, ее джаза… В этой феноменальной, буйной энергетике поистине – голос ХХI-го века!). И вот, пожауйста – чистейший, прозрачный романтизм Скрябина. …Когда-то поклонники Софроницкого, анализируя удавшийся его клавирабенд (что случалось не всегда), восторглись: «сегодня – спошные пассы…»). Лирика Скрябина у Юджа Ванг – «пассы»! (Артур Рубинштейн, говоря о Рихтере, как-то сказал: «Рояль ему отвечает»). Но, быть может, самое удивительное – драматизм игры пианистки, неженская мощь, которую она, когда это требуется, передает клавиатуре своими, казалось бы, неженскими «летаюшими пальчиками». Ключевое место в скрябинской подборке Ю.В. занмиает 9-й, соль-диез минорный этюд из оп.8. Этот большой этюд, по странности редко исполняемый даже «скрябинистами», вполне мог бы именоваться «поэмой». Это целая, совершенно явственно прописанная Скрябиным, драма с пронзительными, щемящими лирическими эпизодами, которые иначе как «об утраченной мечте» – не назовешь. На мой взгляд, эту потрясающую «поэму» Скрябина, вообще никто и никогда из известных мне исполнителей, не играл и не играет.
которой она погружается в мир раннего Скрябина. Казалось бы – что ей Скрябин-то, этой
молодой, вызывающе «прикинутой», китаяночке! (Особенно, если вспомнить - как хлещет
энергия ее «атомных» Бартока, Стравинского, ее джаза… В этой феноменальной, буйной
энергетике поистине – голос ХХI-го века!). И вот, пожауйста – чистейший, прозрачный
романтизм Скрябина. …Когда-то поклонники Софроницкого, анализируя удавшийся его
клавирабенд (что случалось не всегда), восторглись: «сегодня – спошные пассы…»). Лирика
Скрябина у Юджа Ванг – «пассы»! (Артур Рубинштейн, говоря о Рихтере, как-то сказал: «Рояль
ему отвечает»). Но, быть может, самое удивительное – драматизм игры пианистки, неженская
мощь, которую она, когда это требуется, передает клавиатуре своими, казалось бы,
неженскими «летаюшими пальчиками». Ключевое место в скрябинской подборке Ю.В. занмиает
9-й, соль-диез минорный этюд из оп.8. Этот большой этюд, по странности редко исполняемый
даже «скрябинистами», вполне мог бы именоваться «поэмой». Это целая, совершенно явственно
прописанная Скрябиным, драма с пронзительными, щемящими лирическими эпизодами, которые
иначе как «об утраченной мечте» – не назовешь. На мой взгляд, эту потрясающую «поэму»
Скрябина, вообще никто и никогда из известных мне исполнителей, не играл и не играет.