Якобус Вает - фламандский композитор эпохи Возрождения. Он был представителем поколения между Хоскином и Палестриной, писал гладкую полифонию с повсеместной имитацией, и он был другом Клеменса де Папа и Лассуса.
Он родился либо в Кортрейке, либо в Харелбеке, но о том, где и когда он родился, пока еще полностью не определено. В своих «Модуляции» (1562) он называет себя «фламандцем», но позже он говорит, что он «бельгиец», так что, по крайней мере, мы можем сказать, что он из Нидерландов. Его первое появление в исторических записях происходит из Кортрейка, куда он был допущен в 1543 году в возрасте 13 лет в качестве певца в церковь Онзе Ливе. В 1547 году он был зачислен в Лёвенский университет, а к 1550 году он был при дворе Карла V, где числился тенором капеллы. Возможно, он был завербован в хор Питером Мессенсом, который в детстве был magister cantus в Нотр-Дам в Куртре [1]. Он стал капельмейстером Максимилиана II в 1554 году и занимал этот пост до конца своей жизни. Очевидно, Максимилиан любил своего капельмейстера и оплакивал его как в своем дневнике, так и за то, что для него писали элегии другими выдающимися композиторами из его круга.
между Хоскином и Палестриной, писал гладкую полифонию с повсеместной имитацией, и он был
другом Клеменса де Папа и Лассуса.
Он родился либо в Кортрейке, либо в Харелбеке, но о том, где и когда он родился, пока еще
полностью не определено. В своих «Модуляции» (1562) он называет себя «фламандцем», но
позже он говорит, что он «бельгиец», так что, по крайней мере, мы можем сказать, что он из
Нидерландов. Его первое появление в исторических записях происходит из Кортрейка, куда он
был допущен в 1543 году в возрасте 13 лет в качестве певца в церковь Онзе Ливе. В 1547
году он был зачислен в Лёвенский университет, а к 1550 году он был при дворе Карла V, где
числился тенором капеллы. Возможно, он был завербован в хор Питером Мессенсом, который в
детстве был magister cantus в Нотр-Дам в Куртре [1]. Он стал капельмейстером Максимилиана
II в 1554 году и занимал этот пост до конца своей жизни. Очевидно, Максимилиан любил
своего капельмейстера и оплакивал его как в своем дневнике, так и за то, что для него
писали элегии другими выдающимися композиторами из его круга.
Красивое пение.