Удивительно, как к 12 - 14-ти годам своей жизни Шостакович сформировался уже, как композитор, во всех своих основных чертах. То ли это свидетельствует о том, что он был уже к этому времени необычайно взрослым, то ли о том, что всю свою жизнь не растерял душевных качеств, оставшихся с детства, во всяком случае, мне кажется, что это не две разные вещи, а проявления одного и того же, причём, свойственного самым большим дарованиям. Да, Шостакович, несомненно, сразу был гением, и если бы кто-то попытался представить его зрелый стиль, как результат многописания, оглядок на Малера с Мусоргским, а не первоначального откровения, следствия Божией искры, бывшей в нём от рождения (а пытаются, кстати!), то такие доводы должны разбиться, как об адамант, о такие вот миниатюрные пока вещи с какой-то неземной глубиной и прозрачностью, с какой-то неизбывной, но не тёмной нотой, с ощущением загадки мира и души, с какой-то, собственно, своей загадкой, со взглядом сквозь субъект переживания, неизбежно, значит, направленный и внутрь себя! В 12-14 лет! Гений!
композитор, во всех своих основных чертах. То ли это свидетельствует о том, что он был уже
к этому времени необычайно взрослым, то ли о том, что всю свою жизнь не растерял душевных
качеств, оставшихся с детства, во всяком случае, мне кажется, что это не две разные вещи,
а проявления одного и того же, причём, свойственного самым большим дарованиям. Да,
Шостакович, несомненно, сразу был гением, и если бы кто-то попытался представить его
зрелый стиль, как результат многописания, оглядок на Малера с Мусоргским, а не
первоначального откровения, следствия Божией искры, бывшей в нём от рождения (а пытаются,
кстати!), то такие доводы должны разбиться, как об адамант, о такие вот миниатюрные пока
вещи с какой-то неземной глубиной и прозрачностью, с какой-то неизбывной, но не тёмной
нотой, с ощущением загадки мира и души, с какой-то, собственно, своей загадкой, со
взглядом сквозь субъект переживания, неизбежно, значит, направленный и внутрь себя! В
12-14 лет! Гений!