В деревне, где я этим летом прячусь от ковида, одна пожилая любительница музыки попросила меня дать ей послушать баховский орган. Я люблю угощать людей хорошей музыкой, и решил заранее подготовить для нее достойную программу.
Стал это я копаться в записях, отбирая наиболее эффектные фонограммы ( а Бах – как всем известно – не ручей, а - океан), и среди множества аутентичных, чисто органных, записей стал, естественно, натыкаться на разного рода транскрипции баховских шедевров - фортепьянные, оркестровые, сделанные не кем-нибудь, а - Шенбергом, Веберном, Респиги, Стоковским, Бузони и др. И сыгранные не кем-нибудь, а, скажем, Орманди, Рождественским, Эдвином Фишером, Плетневым и др. Ну, конечно, тут и разливанное море разного рода переложений едва ли не для всех инструментов и небаховских ансамблей – от рояля и струнного квартета до чуть ли не балалайки. И это, понятно – всем ведь, кто играет, хочется играть хорошую музыку, исполняемую хотя бы на уровне инструмента, которым музыкант владеет, иметь репертуар, украшенный если уж не бесспорным исполнением, так уж бесспорным текстом…
Но главное, что бросается в глаза при разборе записей, эо то, что классический текст при этом – и волей, и не волей – может меняться в противоположных направлениях – либо неизбежно теряет при использовании инструментария, не способного передать задуманное автором звучание (это относится даже к опыту великих, например – Брамса с его леворучной чаконой ) , либо приобретает новые качества, расширяется благодаря авторскому потенциалу, не реализованному в аутентичном исполнении. В особенности ярко это видно в лучших инструментовках баховских органных опусов, поскольку даже орган – по определению - уступает оркестру. Впрочем, ре минорная чакона Баха-Бузони тоже – ИМХО - богаче баховского первоисточника.
…Все эти деревенские размышления к тому, что классический текст живет и развивается во временах вопреки аутентистской аскезе. В конечном смысле важен, прежде всего, не пуристски прочтенный текст, а реальный дух, образ, который в этом тексте заключен, и который важно прежде всего выявить. Кстати, вспомним органные фантазии Листа, навеянные Бахом – на тему «В.А.С.Н.» или «Weinen, Klagen, Sorgen, Zagen».
Вот уж где не «романтизированный » Бах (пора оставить эти глупости), а - Бах как таковой, его квинтэссенция.
меня дать ей послушать баховский орган. Я люблю угощать людей хорошей музыкой, и решил
заранее подготовить для нее достойную программу.
Стал это я копаться в записях, отбирая наиболее эффектные фонограммы ( а Бах – как
всем известно – не ручей, а - океан), и среди множества аутентичных, чисто органных,
записей стал, естественно, натыкаться на разного рода транскрипции баховских шедевров -
фортепьянные, оркестровые, сделанные не кем-нибудь, а - Шенбергом, Веберном, Респиги,
Стоковским, Бузони и др. И сыгранные не кем-нибудь, а, скажем, Орманди, Рождественским,
Эдвином Фишером, Плетневым и др. Ну, конечно, тут и разливанное море разного рода
переложений едва ли не для всех инструментов и небаховских ансамблей – от рояля и
струнного квартета до чуть ли не балалайки. И это, понятно – всем ведь, кто играет,
хочется играть хорошую музыку, исполняемую хотя бы на уровне инструмента, которым музыкант
владеет, иметь репертуар, украшенный если уж не бесспорным исполнением, так уж бесспорным
текстом…
Но главное, что бросается в глаза при разборе записей, эо то, что классический
текст при этом – и волей, и не волей – может меняться в противоположных направлениях –
либо неизбежно теряет при использовании инструментария, не способного передать задуманное
автором звучание (это относится даже к опыту великих, например – Брамса с его леворучной
чаконой ) , либо приобретает новые качества, расширяется благодаря авторскому потенциалу,
не реализованному в аутентичном исполнении. В особенности ярко это видно в лучших
инструментовках баховских органных опусов, поскольку даже орган – по определению -
уступает оркестру. Впрочем, ре минорная чакона Баха-Бузони тоже – ИМХО - богаче
баховского первоисточника.
…Все эти деревенские размышления к тому, что классический текст живет и
развивается во временах вопреки аутентистской аскезе. В конечном смысле важен, прежде
всего, не пуристски прочтенный текст, а реальный дух, образ, который в этом тексте
заключен, и который важно прежде всего выявить. Кстати, вспомним органные фантазии
Листа, навеянные Бахом – на тему «В.А.С.Н.» или «Weinen, Klagen, Sorgen, Zagen».
Вот уж где не «романтизированный » Бах (пора оставить эти глупости), а - Бах как
таковой, его квинтэссенция.