Между Глинкой и Римским-Корсаковым. Во второй части много от Глинки. Но у Глинки инструментовка мягче, легче. Глинка - это Глинка. Его хочется слушать после Балакирева, Вот наоборот - не очень.
А сколько Римских чудес выпорхнуло из Балакиревских оркестровых пьес. И всё больше - в `Шахерезаду`.
Mikhail_Kollontay
(10.01.2021 03:40)
Volovikelena писал(а):
Балакиревских оркестровых пьес
Я эту сюиту не знаю, может, ранняя? и нот у нас нет, странно как-то. Балакирев материал развивать не может, удивительным образом, учить учил, но сам не мог. У него всё стоит на месте. Вот уж азиат. Такое ощущение, что он бы себя хорошо чувствовал в требованиях 20 века, а в 19 он не нашел какого-то хода, да еще и закоснел, не развивался. Ну и куда там, с такими биографическими подробностями, спасибо, что не ссуицидничал. Есть слух, что его остановило на этом пути, по которому он шел, некое сверхъестественное событие. Что-то мне Марина Рахманова рассказывала, кажется.
Удивительные параллели с Мясковским, так же завяз в педагогике, те же проблемы саморазвития, та же жизнь с сестрой всю жизнь, те же загадочные отношения с властью, такие же неулыбающиеся фотографии, борода - как медицинская или маскировочная маска. Тоже тяга к кружковству, не скажем - к форме сектантства. Понятно, что люди-то совершенно разные, но что-то в типе ситуации. Бедные люди - нет более чудовищной тавтологии, не могу вспомнить, чье это мо.
инструментовка мягче, легче. Глинка - это Глинка. Его хочется слушать после Балакирева,
Вот наоборот - не очень.
А сколько Римских чудес выпорхнуло из Балакиревских оркестровых пьес. И всё больше - в
`Шахерезаду`.
сюиту не знаю, может, ранняя? и нот у нас нет, странно как-то. Балакирев материал
развивать не может, удивительным образом, учить учил, но сам не мог. У него всё стоит на
месте. Вот уж азиат. Такое ощущение, что он бы себя хорошо чувствовал в требованиях 20
века, а в 19 он не нашел какого-то хода, да еще и закоснел, не развивался. Ну и куда там,
с такими биографическими подробностями, спасибо, что не ссуицидничал. Есть слух, что его
остановило на этом пути, по которому он шел, некое сверхъестественное событие. Что-то мне
Марина Рахманова рассказывала, кажется.
Удивительные параллели с Мясковским, так же завяз в педагогике, те же проблемы
саморазвития, та же жизнь с сестрой всю жизнь, те же загадочные отношения с властью, такие
же неулыбающиеся фотографии, борода - как медицинская или маскировочная маска. Тоже тяга к
кружковству, не скажем - к форме сектантства. Понятно, что люди-то совершенно разные, но
что-то в типе ситуации. Бедные люди - нет более чудовищной тавтологии, не могу вспомнить,
чье это мо.