Впечатляющее исполнение, на мой взгляд. Так что Балакирева даже сегодня исполняют, и не только в России... иногда кажется, что и НЕ СТОЛЬКО... :))
Sovet
(04.06.2022 22:53)
Кандинский А. Симфонические произведения М. А. Балакирева (1960):
`Первая мысль об этом сочинении возникла у Балакирева в 1859 году, когда он внимательно изучал Первый концерт Ф. Листа, обращая особое внимание на ансамблевую сторону произведения — на мастерское сочетание фортепьяно и оркестра. Спустя два года он знакомится с концертами А. Рубинштейна, обдумывая (как он сообщал в письме к Стасову) медленную часть собственного концерта.
В это же время у Балакирева возникла идея ввести в свой концерт церковные темы. Сначала композитор предполагал использовать их не только в медленной части концерта, но и в финале, но затем ограничился Adagio. [Как сообщает Римский-Корсаков: «...в середине финала должна была явиться церковная тема: «Се жених грядет», а фортепьяно должно было сопровождать ее подобием колокольного звона». Н. Римский-Корсаков. Летопись моей музыкальной жизни.]
Работа над концертом шла довольно быстро, и в конце 1861 года Балакирев играл фрагменты концерта Римскому-Корсакову. Однако вновь к интенсивной работе над этим произведением композитор вернулся только в конце жизни — в 1909 году и успел написать лишь первые две части. Финал концерта был закончен Ляпуновым на основании авторских эскизов.
Второй концерт Es-dur — образец зрелого концертного стиля Балакирева, формировавшегося в его фортепьянных произведениях крупной формы (концертные фантазии, каприччио, сонаты). По своему музыкальному содержанию и характеру концерт близок к симфониям Балакирева. Ему также свойственна
эпическая широта, эмоциональная уравновешенность, жанровая природа музыкальных образов — черты кучкистского инструментального концерта, представленные также и в фортепьянном концерте Римского-
Корсакова. «Будучи издан в эпоху нервную и двоедушную, — писал об этом последнем сочинении Балакирева Борис Асафьев, — он казался выходцем из другого мира» .
Темы концерта — сравнительно короткие, несложные по мелодическому рисунку, интонационно родственные между собой (в пределах частей). Лаконизм, некоторая «обрубленность» тем (выражение Б. В. Асафьева) восполняется рельефностью их очертаний, а интонационная общность порождает ощущение связности, плавности течения музыкальных мыслей.
Концерт написан в традиционной циклической трехчастной форме с тем лишь отступлением от нее, что Adagio непосредственно переходит в финал и ни в одной из частей нет развернутой каденции солиста. Фортепьянная партия очень виртуозна. Компактная и по-рубинштейновски прочная фактура (фигурации опираются на аккордовые звуки), широкое употребление двойных нот, октавных пассажей и аккордового изложения, отсутствие изысканности и ювелирной отделки — подчеркивают монументальность и мужественный характер концерта. Хотя в нем редко встречаются обширные оркестровые tutti, роль оркестра не ограничивается простым аккомпанементом. Напротив, у оркестра часто проходит мелодический материал, а фортепьянная партия создает пышный декоративный фон. Диалогическая форма изложения, передача тем и фигураций от фортепьяно к оркестру и обратно также способствует единству и стройности ансамбля.
Sovet
(04.06.2022 22:53)
.ПЕРВАЯ ЧАСТЬ открывается главной темой всего концерта, которая проходит у оркестра. Эта пластичная распевная мелодия исполнена спокойной и уверенной в себе силы. Использование тонов параллельных мажорного и минорного трезвучий (Es-dur и c-moll), одноголосное изложение, простота, но и властность ритма создают выпуклый музыкальный образ, не лишенный черт величия.
Неторопливое развертывание темы вскоре приводит к появлению родственной ей по интонациям и характеру мелодии (скрипки). Это — вторая тема главной партии. С нею — на этот раз в ярком и насыщенном звучании — и вступает солист. Первое соло его заканчивается небольшой виртуозной каденцией —- гирляндой виртуозных пассажей.
Тема побочной партии (также поручена фортепьяно) — мягкий, баркаролыного склада напев, типичный для камерного лирического стиля Балакирева, получает развитие в широкой волне подъема и постепенного спада эмоционального напряжения.
Экспозиция завершается напоминанием о главном мотиве части. В разделе разработки преобладает тема побочной партии. Она служит основой полифонического эпизода — фугато, где этот музыкальный образ обретает черты решительности и энергии. Однако дальнейшее развитие (реприза и кода) утверждает господство начального мотива. В заключительных тактах Allegro он проводится всем оркестром, усиленным энергичным октавным сопровождением фортепьяно. Здесь вполне обнаруживается его эпически-волевой склад.
Общее настроение ВТОРОЙ ЧАСТИ концерта окрашено мрачной торжественностью. Основная тема Adagio близка к напевам православной панихиды. Первое изложение ее поручено струнным, играющим с сурдиной: как будто мелодия звучит в тихом пении хора. Постепенно эта тема приобретает более просветленный характер, хотя отпечаток суровости, строгости в ней остается. Размеренность движения, массивные аккорды фортепьяно с глубокими гудящими басами создают музыкальную картину погребального шествия при звоне колоколов. При переходе к финалу слышен основной мотив первой части.
ФИНАЛ концерта — энергичный и праздничный, несколько тяжеловатый в своей пышной красочности и «византийской» роскоши декоративного наряда. Это — монументальная эпическая картина народного ликования, родственная праздничным массовым финалам эпических опер и симфоний Глинки, Римского-Корсакова, Бородина, Глазунова.
Однако начало финала — небольшое оркестровое вступление — выдержано в сдержанных, приглушенных тонах. Здесь еще реют суровые тени Adagio. Но вот вступает солист. В его партии тема носит характер напористой, хотя и сдержанной пляски; во втором проведении (оркестр) полностью раскрывается ее сила и удаль.
Издали слышится и постепенно нарастает перезвон колоколов (начало раздела побочной партии). Могучие аккорды фортепьяно имитируют рокот больших колоколов, мотивы духовых инструментов, быстрые фигурации струнных вливаются в общую звуковую волну радостным «дробным» перебором; впечатление усиливают блестящие тембры тарелок и треугольника.
В окружении праздничных звонов появляется еще одна тема — подвижная, плясовая, слагающаяся из коротких мотивов типа инструментальных народных наигрышей, напоминающих мелодические обороты финала Второй симфонии Бородина.
Развитие сообщает темам все новые красочные оттенки благодаря игре тональностей, гармоний, регистров, тембровых сочетаний, полифонических «узоров» (в разработке возникает фугато на материале второй темы побочной партии). В заключительном piu animato перезвон колоколов прорезается ослепительно ярким возгласом труб — звучанием главной темы первой части. Появление этого музыкального образа утверждает торжество светлого оптимизма во всем концерте.`
только в России... иногда кажется, что и НЕ СТОЛЬКО... :))
`Первая мысль об этом сочинении возникла у Балакирева в 1859 году, когда он внимательно
изучал Первый концерт Ф. Листа, обращая особое внимание на ансамблевую сторону
произведения — на мастерское сочетание фортепьяно и оркестра. Спустя два года он
знакомится с концертами А. Рубинштейна, обдумывая (как он сообщал в письме к Стасову)
медленную часть собственного концерта.
В это же время у Балакирева возникла идея ввести в свой концерт церковные темы. Сначала
композитор предполагал использовать их не только в медленной части концерта, но и в
финале, но затем ограничился Adagio. [Как сообщает Римский-Корсаков: «...в середине финала
должна была явиться церковная тема: «Се жених грядет», а фортепьяно должно было
сопровождать ее подобием колокольного звона». Н. Римский-Корсаков. Летопись моей
музыкальной жизни.]
Работа над концертом шла довольно быстро, и в конце 1861 года Балакирев играл фрагменты
концерта Римскому-Корсакову. Однако вновь к интенсивной работе над этим произведением
композитор вернулся только в конце жизни — в 1909 году и успел написать лишь первые две
части. Финал концерта был закончен Ляпуновым на основании авторских эскизов.
Второй концерт Es-dur — образец зрелого концертного стиля Балакирева, формировавшегося в
его фортепьянных произведениях крупной формы (концертные фантазии, каприччио, сонаты). По
своему музыкальному содержанию и характеру концерт близок к симфониям Балакирева. Ему
также свойственна
эпическая широта, эмоциональная уравновешенность, жанровая природа музыкальных образов —
черты кучкистского инструментального концерта, представленные также и в фортепьянном
концерте Римского-
Корсакова. «Будучи издан в эпоху нервную и двоедушную, — писал об этом последнем
сочинении Балакирева Борис Асафьев, — он казался выходцем из другого мира» .
Темы концерта — сравнительно короткие, несложные по мелодическому рисунку, интонационно
родственные между собой (в пределах частей). Лаконизм, некоторая «обрубленность» тем
(выражение Б. В. Асафьева) восполняется рельефностью их очертаний, а интонационная
общность порождает ощущение связности, плавности течения музыкальных мыслей.
Концерт написан в традиционной циклической трехчастной форме с тем лишь отступлением от
нее, что Adagio непосредственно переходит в финал и ни в одной из частей нет развернутой
каденции солиста. Фортепьянная партия очень виртуозна. Компактная и по-рубинштейновски
прочная фактура (фигурации опираются на аккордовые звуки), широкое употребление двойных
нот, октавных пассажей и аккордового изложения, отсутствие изысканности и ювелирной
отделки — подчеркивают монументальность и мужественный характер концерта. Хотя в нем редко
встречаются обширные оркестровые tutti, роль оркестра не ограничивается простым
аккомпанементом. Напротив, у оркестра часто проходит мелодический материал, а фортепьянная
партия создает пышный декоративный фон. Диалогическая форма изложения, передача тем и
фигураций от фортепьяно к оркестру и обратно также способствует единству и стройности
ансамбля.
пластичная распевная мелодия исполнена спокойной и уверенной в себе силы. Использование
тонов параллельных мажорного и минорного трезвучий (Es-dur и c-moll), одноголосное
изложение, простота, но и властность ритма создают выпуклый музыкальный образ, не лишенный
черт величия.
Неторопливое развертывание темы вскоре приводит к появлению родственной ей по интонациям
и характеру мелодии (скрипки). Это — вторая тема главной партии. С нею — на этот раз в
ярком и насыщенном звучании — и вступает солист. Первое соло его заканчивается небольшой
виртуозной каденцией —- гирляндой виртуозных пассажей.
Тема побочной партии (также поручена фортепьяно) — мягкий, баркаролыного склада напев,
типичный для камерного лирического стиля Балакирева, получает развитие в широкой волне
подъема и постепенного спада эмоционального напряжения.
Экспозиция завершается напоминанием о главном мотиве части. В разделе разработки
преобладает тема побочной партии. Она служит основой полифонического эпизода — фугато, где
этот музыкальный образ обретает черты решительности и энергии. Однако дальнейшее развитие
(реприза и кода) утверждает господство начального мотива. В заключительных тактах Allegro
он проводится всем оркестром, усиленным энергичным октавным сопровождением фортепьяно.
Здесь вполне обнаруживается его эпически-волевой склад.
Общее настроение ВТОРОЙ ЧАСТИ концерта окрашено мрачной торжественностью. Основная тема
Adagio близка к напевам православной панихиды. Первое изложение ее поручено струнным,
играющим с сурдиной: как будто мелодия звучит в тихом пении хора. Постепенно эта тема
приобретает более просветленный характер, хотя отпечаток суровости, строгости в ней
остается. Размеренность движения, массивные аккорды фортепьяно с глубокими гудящими басами
создают музыкальную картину погребального шествия при звоне колоколов. При переходе к
финалу слышен основной мотив первой части.
ФИНАЛ концерта — энергичный и праздничный, несколько тяжеловатый в своей пышной
красочности и «византийской» роскоши декоративного наряда. Это — монументальная эпическая
картина народного ликования, родственная праздничным массовым финалам эпических опер и
симфоний Глинки, Римского-Корсакова, Бородина, Глазунова.
Однако начало финала — небольшое оркестровое вступление — выдержано в сдержанных,
приглушенных тонах. Здесь еще реют суровые тени Adagio. Но вот вступает солист. В его
партии тема носит характер напористой, хотя и сдержанной пляски; во втором проведении
(оркестр) полностью раскрывается ее сила и удаль.
Издали слышится и постепенно нарастает перезвон колоколов (начало раздела побочной
партии). Могучие аккорды фортепьяно имитируют рокот больших колоколов, мотивы духовых
инструментов, быстрые фигурации струнных вливаются в общую звуковую волну радостным
«дробным» перебором; впечатление усиливают блестящие тембры тарелок и треугольника.
В окружении праздничных звонов появляется еще одна тема — подвижная, плясовая,
слагающаяся из коротких мотивов типа инструментальных народных наигрышей, напоминающих
мелодические обороты финала Второй симфонии Бородина.
Развитие сообщает темам все новые красочные оттенки благодаря игре тональностей,
гармоний, регистров, тембровых сочетаний, полифонических «узоров» (в разработке возникает
фугато на материале второй темы побочной партии). В заключительном piu animato перезвон
колоколов прорезается ослепительно ярким возгласом труб — звучанием главной темы первой
части. Появление этого музыкального образа утверждает торжество светлого оптимизма во всем
концерте.`