Почитал дневники Свиридова (спасибо всем, кто готов был помочь в этом). Что сказать… Чтение удручающее. Создается впечатление, что писал человек, пораженный биполярной манией с несколькими ключевыми словами. На светлой стороне - «народность», «Есенин», «хоровая музыка», «Святая Русь», «Бог»… На темной (угольно черной) - «Зло», «Маяковский», «шёнбергианство», «сионизм» и даже «симфонизация». Вроде бы человек неутомимо и благостно взывает к добру, но при этом только то и делает, что поносит абсолютно всё и вся, что не подпадает под его взгляды, под его, в сущности, откровенно националистическое и чуть ли не мракобесное, лекало… И так решительно вся рукопись. Этот угрюмый, патологический ригоризм, замешанный на абсолютно пристрастном, узколобом отношении решительно ко всему, в особенности ко всему для него новому, да к тому же «сдобренный» прозрачным антисемитизмом, заставляет сомневаться не только в нравственном, но и в психическом здоровье этого незаурядного человека и великого музыканта. Правда, объективно говоря, порой его пристрастные, желчные оценки (в том числе по адресу тех, кого он только что хвалил) достаточно метки. И тут невольно думаешь, что если многих из тех, кого он поносит, «поскрести» (те же Шостакович, Прокофьев или Маяковский), то, действительно, что-то в этих оценках вызывает отклик или заставляет задуматься, ибо любой человек многосложен и - нет дыма без огня. Но ведь должна же быть какая-то соразмерность! Самое парадоксальное, однако, и – слава Богу – утешающее – то, что музыка этого мрачного человека светла, возвышенна и по-настоящему прекрасна. Было бы очень печально, если бы всякий, кто ознакомился с дневниками ГВС, стал бы рассматривать его замечательную, удивительную музыку через призму его сомнительной философии. Умоляю, не надо этого делать!
Я давно уже тут рекомендовал не делать этого. Далеко не все могут воспринимать музыку отдельно от прочих наворотов автора. Но к Вам, это, конечно, не относится.
Обиднее всего, что ГВС подняли, как знамя, всякие мелкие наши фашистики.
Понимаете в чём штука, дневник - это же дневник - не для всех, это запись внутренних диалогов. Я пока что не читал сию вещь, но, как мне кажется, не нужно было её печатать. если только ГВС сам этого не завещал.
Обиднее всего, что ГВС подняли, как знамя, всякие мелкие наши фашистики.
Думаю, что известный всем родственник композитора, опубликовав сие, совершил ошибку непростительную.А если точней, поступок библейского Хама в прямом смысле.
... Самое парадоксальное, однако, и – слава Богу – утешающее – то, что музыка этого мрачного человека светла, возвышенна и по-настоящему прекрасна...
Очень люблю свиридовскую музыку, а потому в первую очередь хочется отметить блестящий комментарий. Спасибо огромное!
Я как-то имел возможность наблюдать Георгия Васильевича сблизи. И поймал себя на мысли, что он должен быть очень жёлчным, тяжёлым человеком. Но я отбросил эту мысль как нелепое наваждение - не может автор этой музыки быть таковым. Похоже, что первое впечатление не было беспочвенным. Возможно, его ипохондрическая маска была платой за самоотдачу в творчестве. Как похмелье после доброго возлияния...
А можно я встряну? Просто из любопытства к своей будущей оценке - до чтения Дневников (времени не хватат ни на что - на работе начальство за... - сами понимаете что сделало) - но очень хочу их почитать. Просто хочу сравнить то, что я напишу после `читки` с моим `ощущением Свиридова` сейчас - до получения `знаний`. Это всё - сплошное ИМХО, конечно.
Так вот, мне-то как раз кажется, что Свиридов не был бы таким исконно русским композитором, творцом музыки, являющейся воплощением той самой светлой Руси, которую он так глубоко и горячо любил. В этом отношении, как мне кажется, он близок к шмелёвскому чувственному восприятию того, что зовётся `Русь`. Ведь в `Лете Господнем` Шмелёва, которое меня совершенно потрясло сочностью и многокрасочностью языка, невероятным богатством и свежестью детских впечатлений от жизни, пронизанной истинной и светлой верой (что бы ни говорил по этому поводу замечательный композитор и интересный человек М. Коллонтай, у которого - совсем другая вера) - православная вера имеет почти языческое начало - настолько она пропахла запахам русской земли. Вот так и у Свиридова - его музыка пропитана этими запахами русской земли, этим колокольным звоном из шмелёвского `Лета Господня`, Есениным, который уж точно вписывался именно в эту картину - вместе со своим обликом `небесного крестьянского сына`. Свиридов любил всё это невероятно глубокой любовью - оттого и воздействие музыки такое сильное - особенно на тех, кто это Россию успел `понюхать` (а я успела - живя до 3-х летнего возраста в Нахабино).
Так вот, всё, что этой любви мешало, всё, что рушило его вот эту Россию - всё без разбора было отнесено в `Царство Зла`. Думаю, что оттуда - его антисемитизм. Оттуда - его неприятие ничего, что хоть как-то напоминает `космополитизм`. А и Пастернак, и Цветаева (и, как мне кажется - с его точки зрения - и Шостакович, и Прокофьев) - были в каком-то смысле космополитами, при том, что были, несомненно, русскими поэтами и композиторами. Они в чём-то стояли над страной, над временем, над эпохой - и это - как мне кажется - раздражало Георгия Васильевича. Космополитизм в чём-то связан с отрицанием национального духа, эти мировоззрения в общем-то несовместимы. Ну, отсюда - и то, что я писала о том, как и почему - ИМХО - Свиридов так относился к Маяковскому и Пастернаку. Он слишком любил слишком определённую Россию. ИМХО, ИМХО, ИМХО, etc.
Я давно уже тут рекомендовал не делать этого. Далеко не все могут воспринимать музыку отдельно от прочих наворотов автора. Обиднее всего, что ГВС подняли, как знамя, всякие мелкие наши фашистики.
Свиридов высказался своим творчеством так мощно, светло и прекрасно, что уже никакие дневники и записки на полях не способны умалить его значение для русской культуры. Читая его дневники (он надеялся, что они будут опубликованы), можно только поражаться сложности и противоречивости этой неординарной личности. Но все самое прекрасное, искренне, возвышенное, что было в этом человеке, воплотилось в его музыке, независимо от его пристрастий и философских взглядов на окружающее. Хотя, конечно, есть вещи, которые лучше не знать, чтобы не множить печали. Правда, здесь уже ничего не поправишь.
Понимаете в чём штука, дневник - это же дневник - не для всех, это запись внутренних диалогов.
Дело ведь не в том - завещал он публиковать или не завещал, а в том, что это было его сокровенное, истинное. И этого никуда не денешь. Так, впрочем, всегда с дневниками, письмами людей. Возьмите, хотя бы, дневники ЛНТ.
Оказывается, я не дописала предложение - `Свиридов не был бы таким исконно русским композитором .... если бы в нём не было этого его `тёмного начала``
Мне кажется, вряд ли Свиридов был таким мощным, если бы исчерпывался одним посконно-квасным. Он всемирен и универсален, а не узко-национально замкнут. Даже в Дневниках это чувствуется, не говорю уж о музыке. Пафос его был, по-сути, конструктивистский. Он творил статические открытые пространства и отрицал замкнутые динамические структуры. Этим и объясняется (да и сам он объяснял так, насколько я помню) его внутренний конфликт с симфонизмом, со школами, с консерваторией, с академизмом. Он абсолютный футурист.
Если бы он был футуристом - ему был бы близок Маяковский. Думаю, что он никогда не искал новых форм для собственно поиска новых форм. Его `русскость` абсолютно не была посконно-квасной. Она была чрезвычайно мощным началом, она совершенно выходила за `ура-патриотические` воззрения. В ней было заключено очень многое, в том числе - его любовь к тому, что он считал `настоящим`, а настоящее у него было связано с народом, с русской культурой (Блок), с русской природой. Это, на самом деле, очень много. Я не очень понимаю, что такое `статичные открытые пространства` и `замкнутые динамические структуры`, ну т.е., можно догадаться, конечно. В таком случае - если открытость однозначно связана со статичностью, а динамика - с закнутостью (из-за необходимости завершения того, что было начато) - для него важны были не сами формы статики или динамики, а открытость против замкнутости. Так это я могу понимать.
Думаю, что известный всем родственник композитора, опубликовав сие, совершил ошибку непростительную.А если точней, поступок библейского Хама в прямом смысле.
по-моему, любой публичный человек (деятель искусства, политик, профессор....) одним родом своей деятельности подписывается на неизбежность такой своей posth-жизни. И чем успешнее такая его деятельность, тем неизбежней и обширней posth-жизнь.
И не будем забывать: Хам в генах пост-потопного человечества
Было бы очень печально, если бы всякий... стал бы рассматривать его замечательную, удивительную музыку через призму его сомнительной философии. Умоляю, не надо этого делать!
Да, но с осадком-то как быть? Прощаем же веселое похабство Амадею или Лермонтову? а вот с озлобленностью большого художника - плохо получается. Забыть бы это, и вспомнить, как брезгливо ГВС оставил на рояле орден `За заслуги перед Отечеством 4 (ЧЕТВЕРТОЙ!)степени, врученный от имени ЕБН. (Илье Резнику нашел 1-ю степень! Россия...)
Не надеюсь из-за нехватки здесь, если не времени, то места, но хорошо бы с этого места поподробнее...
Речь идёт об архитектонике музыкальной формы и принципов музыкального развития. Действительно, Свиридов - это такой русский минималист, или, точнее сказать, постминималист - статика и, соответственно, некая разомкнутось формы преобладают у него над классическими (сформированными у венских классиков) принципами симфонического развития, предполагающими особый тип движения, становления материала, его существования в строгих рамках синтаксических структур.
ПС Как-то сумбурно объяснил )))
Не надеюсь из-за нехватки здесь, если не времени, то места, но хорошо бы с этого места поподробнее...
Я сужу исходя из музыки ГВС и отчасти из его дневников. Если смыть юдофобскую и западофобскую шелуху, то в остатке остается полное неприятие западноевропейской традиции, которую восприняла русская культура в 19 в. Прежде всего, его атаки на симфонизм и сонатную форму. О статике же он много там пишет прямым текстом. ГВС вообще не принадлежит к классической традиции по духу, хотя и принадлежит по образованию. По сути, его формы глубоко архаичны, и в то же время, супермодерновы. Это то, что сейчас уже считается почти нормой, но когда он пришел к этому (в 50-60 гг.), никто даже не понял его новаторства. Наши авангардисты (САГ, АГШ, ЭВД) вообще считали его реакционером, хотя ГВС во многом их опередил в освоении статики и открытой формы.
Думаю, что известный всем родственник композитора, опубликовав сие, совершил ошибку непростительную.А если точней, поступок библейского Хама в прямом смысле.
вспомнить, как брезгливо ГВС оставил на рояле орден `За заслуги перед Отечеством 4 (ЧЕТВЕРТОЙ!)степени
Такая `оценка` заслуг ГВС перед отечеством исходила, конечно, не от Ельцина, который ни хрена не понимал в искусстве, а от тех `друзей` ГВС, которые выдвигали его на ТАКУЮ `награду`. Фактически - подставляли под этот удар, умышленно унижали. Так что его реакция понятна и она целиком монтируется с его презрением к чиновникам от музыки. Здесь он прав на 100%.
Ну, а осадок... Вон, какая-то девушка восхищается Гавриловым, а у меня от его таланта осадок... Что тут попишешь...
Я просто не очень поняла, при чём тут футуризм, который занимался поиском новых форм, соответствующих новому времени, что, собственно говоря, и было в чём-то его самоцелью - как мне кажется.
Согласна с musikusом, что у Свиридова это была не минималистика, а поиск самого нужного и верного музыкального `слова`, выражение самой основы, самой сути того самого его `настоящего` - единственно возможным способом. Именно в этом, как мне кажется, была `сердцевина` и самого Свиридова, как глубоко национального человека. Истинная простота. А поскольку он считал, что он чувствует и понимает `основы национального характера`, и всё, что с ним связано, как никто другой - всё остальное отметалось, как шелуха.
Почему не совпадают? Может, и совпадают. Мне кажется, мы говорим о разном. И нас разное привлекает. Почитайте, например, Одоевского `Себастьяна Баха` из `Русских ночей`. Вам покажется, что Одоевский очень несправедлив к великому композитору. Но тут дело в другом. Для Одоевского, как романтика, были очевидны и совершенство, и глубина музыки Баха. Просто он не считал эти свойства первостепенно значимыми, его эпоха во главу ставила выразительность, эмоциональность, экспрессивность, а не совершенство и не глубину. Так и мы с Вами ценим разное в музыке.
А мне ничем не претили те самые дневники. Много повторов, воды, - но ведь это дневники, так и должно быть. А почти все мысли, там высказанные, - имею в виду, в отношении ясности и сложности, формы и проч., - абсолютно мне близки и понятны.
Все-таки ближе к `новой простоте`, чем к минимализму.
Пожалуй так, хотя оба термина мне не нравятся и мало что объясняют. Кажется, Сергей Ахунов говорил, что ни один минималист не признаёт себя минималистом. :)
Я в России таких не встречал. Ни разу. Все, кого называют глубоко национальными (из тех, кого я знал), по сути, в крайней степени эстетствующие маргиналы, вроде Ю.М.Буцко.
Все-таки ближе к `новой простоте`, чем к минимализму.
) Вот когда рускоязычние теоретики между собой договорятся, что есть что, тогда может ясность в этом вопросе и появитя. Читая их работы, можно найти, точку зрения, что минимализм - претворение, одно из преломлений новой простоты. Поэтому Пярта, например, записывают в минималисты, что в западных теоретических школах воспринимается, мягко говоря, с недоумением.
А уж если ПОСТминимализм и новую простоту поставить вместе, то тут уже ничего непонятно.
Одно верно - Свиридов, конечно, не тянет на репетитивного минималиста, но на постминималиста - запросто. До вот хоть бы `Время вперёд` - это ж типичный постминимальный треш адамсовского типа. Или вот `Снег идёт`. Ой, да куча постминимального у него.
Я в России таких не встречал. Ни разу. Все, кого называют глубоко национальными (из тех, кого я знал), по сути, в крайней степени эстетствующие маргиналы, вроде Ю.М.Буцко.
Андрей, мне кажется, мы с Вами друг друга не понимаем, поскольку мы с Вами из разных формаций, из разных эпох. Уж извините, приходится признавать, что в этом отношении между нами - настоящий водораздел, и потому мы с Вами говорим на разных языках, а не потому, что Вы - музыкант, а я - нет. Я уверена, что те, кто воспринимают Россию, как я - из своего раннего детства - очень хорошо понимают, о чём я говорю.
значимыми, его эпоха во главу ставила выразительность, эмоциональность, экспрессивность, а не совершенство и не глубину. Так и мы с Вами ценим разное в музыке.
Я не очень понимаю, о каком разном восприятии музыки Свиридова мы говорим. Можно к нему относится по-разному, но, по-моему, интерпретировать его можно вполне однозначно.
Опять же - если Вы говорите об оценке музыки исключительно с профессиональной точки зрения, т.е. Вы оцениваете средства выражения более, нежели то, что эти средства выражают - тогда конечно. Я думаю, что здесь должно быть несомненное соответствие между `что` и `как`, иначе не будет достигнуто искомого результата. У Свиридова - полнейшее соответствие - именно поэтому он так значителен, как композитор. Но мне всё-таки интереснее говорить о `что`, нежели о `как`. Здесь мы действительно расходимся. Я не влезаю в композиторскую кухню.
Возможно. Но я не воспринимаю Россию извне, как нечто внешнее - из детства ли, из старины ли, из глубины ли веков. Я в ней живу.
Андрей, Вы знаете, мне почему-то кажется, что я воспринимаю Россию глубже, чем Вы - хотя не живу в ней уже более 20 лет. Думаю, что той России, которую помню я, Вы просто уже не видели.
Но мне всё-таки интереснее говорить о `что`, нежели о `как`.
Мне тоже. Но боюсь, Вы говорите не о `Что` а о `Что я вижу`. Вы неправы, если думаете, что меня интересуют исключительно технические характеристики. В музыке нельзя отделить `что` от `как`. Если бы можно было, то ГВС следовало бы просто выйти на эстраду и сказать: `Господа, я так сильно люблю Россию, что вам и не снилось. По шкале любви - 10 из 10`. Затем поклониться и уйти под гром аплодисментов.
Андрей, Вы знаете, мне почему-то кажется, что я воспринимаю Россию глубже, чем Вы - хотя не живу в ней уже более 20 лет.
А уж как глубоко воспринимаю Россию я, просто страшно себе представить... Я однажды даже попытался измерить это линейкой - тщетно... Такой глубины восприятия человечество ещё не знает. Пингвины мрут на лету...
Прочитал, ничего особо нового не вычитал, все его предпочтения я и так знал. Удивило, что хвалит Малера, Веберна и ` Весну священную `. Забавно, что все время пишет о работе над сочинениями, которые так и не написал в результате.
все время пишет о работе над сочинениями, которые так и не написал в результате
Разные люди, хорошо знавшие Свиридова (например, Бузовкин), говорили мне, что у него полон стол готовыми работами. У Свиридова был, по их словам, такой метод: заканчивал и укладывал вылёживаться. Видимо, то, что после ряда таких лет вылёживания не удовлетворяло, шло в печку.
Наибольшая параллель, которая мне тут мерещится - Есенин. Прошло больше времени со времени его убийства, и мы лучше видим. Можно объяснять, но мне кажется, очевидно.
музыка этого мрачного человека светла, возвышенна и по-настоящему прекрасна
Вот видите, а я, никогда не читав дневников, именно характеристику, Вами очень чётко данную дневникам, четко и без всяких `может быть` столь же чётко даю и всегда давал музыке.
минимализм - претворение, одно из преломлений новой простоты. Одно верно - Свиридов, конечно, не тянет на репетитивного минималиста
Если минимализм, воспринимать вообще как метод упрощения, то тогда конечно. Но все-таки, `минимализм` в современном контексте, прежде всего связывается именно с репетитивностью, которой у Свиридова я не нахожу. Приемы, примененные в `Снег идет` (`Идет без проволочки...`) или `Время-вперед!`, просто очевидные приемы обнажения моторики. С этой точки зрения таких `минималистских` сочинений, воплощающих движение - тьма. Этак и `Пасифик-231` Онеггера и даже до минорная прелюдия из 1-го тома ХТК станет `минимализмом`... Но ведь это не минимализм, это просто краска, притом известная в веках.
Наибольшая параллель, которая мне тут мерещится - Есенин. Прошло больше времени со времени его убийства, и мы лучше видим. Можно объяснять, но мне кажется, очевидно.
Мне повезло в этом отношении. Сперва я глубоко проникся творчеством Свиридова, практически влюбился в музыку и знал большинство его опусов в голове. И только потом уже принялся за чтиво. Несколько лет назад прочитал эти самые его письма и воспринял их всего лишь как часть свиридовского имиджа. На восприятие музыки это никак не отразилось. Но неокрепшей душе лучше, конечно, не читать эти откровения, дабы не создавать себе ложные представления. А письма-то, в самом деле, - картина маслом.
Сперва я глубоко проникся творчеством Свиридова...
Свиридовым, как и Россией только так: либо глубоко, либо никак. Вот я, например, прослушал практически всего и по несколько раз Макса Бруха, но сказать, что глубоко проникся-не решаюсь. Подозреваю, что Брух - это всего лишь расплодившаяся мендельсоновщина, бездушная лепка формы по образцу...
Читал, но, вообще-то, я с ним не согласен. Я не так уж блестяще знаю Мендельсона, но то, что знаю, - блестяще по изобретательности и выразительности. Бруха я не знаю вовсе
Вот я, например, прослушал практически всего и по несколько раз Макса Бруха, но сказать, что глубоко проникся-не решаюсь.
Да в Бруха не надо глубоко проникаться, достаточно кроме заезженных донельзя 3-х скрипичных концертов, послушать шотландскую фантазию, концерт для 2-х форт, ну и на десерт пару оратории. Если этот замес не пошел, тогда и нечего углубляться дальше - бестолку.
Я не так уж блестяще знаю Мендельсона, но то, что знаю, - блестяще по изобретательности и выразительности. Бруха я не знаю вовсе
Мендельсон-один из лучших, а Брух-мой любимый(до данного момента)композитор. Его `Одиссею` слушал раз 50(как один уважаемый форумчанин Балладу Николая Андреева).Но Свиридов(его дневники) открыл мне глаза, и я вдруг понял, что был на неверном пути. Мне нравилось то, что не должно нравится. О, горе!
по-моему, любой публичный человек одним родом своей деятельности подписывается на неизбежность такой своей posth-жизни.
Согласен, с небольшим дополнением. И не только `подписывается`, но и страстно жаждет, чтобы он подольше оставался в памяти людской. А чтобы придать этим воспоминаниям `правильный` ход, как раз и пишутся эти самые `Дневники`.
Да в Бруха не надо глубоко проникаться, достаточно кроме заезженных...
Если бы я услышал подобный наезд на Бруха до чтения Дневников Свиридова, то я бы глубоко обиделся и огорчился. Но теперь...топчите его своими грязными сапожищами сколько угодно...
а Брух-мой любимый(до данного момента)композитор. Его `Одиссею` слушал раз 50
Ну так это же здорово! Мне, например, `Шотландская` его нравится. Хороший композитор, одним словом. А свиридовские дневники пусть вас не смущают. Рихтер в своих дневниках тоже много чего написал и теперь что? Как руководство к действию использовать его мысли?
Ну так это же здорово! Мне, например, `Шотландская` его нравится...
Дорогой abyrvalg, я конечно дурачился. Макс Брух-композитор высочайшего уровня, не ниже Сен-Санса. Его я любить буду, несмотря ни на какие дневники и мнения))).
Дорогой abyrvalg, я конечно дурачился. Макс Брух-композитор высочайшего уровня, не ниже Сен-Санса. Его я любить буду, несмотря ни на какие дневники и мнения))).
Замечено, что ведение дневников, а также анализ музыкальных произведений своих коллег напрямую зависит на качество собственных сочинений. Свиридов, лишь одно из свидетельств этого. Моцарт, написав письмо отцу, либо Констанце почти сразу кидался писать сочинение, и с такой же лёгкостью его писал.
не только `подписывается`, но и страстно жаждет, чтобы он подольше оставался в памяти людской. А чтобы придать этим воспоминаниям `правильный` ход, как раз и пишутся эти самые `Дневники`.
кто-то жаждет, кто-то нет: люди разные.
Дневники пишутся тоже по разным причинам.
Так это да. Тут перечислять- не перечислить. А кто-то вместо чтоб послушать и окатарситься начинают безосновательно ругаться и грозиться самоудалиться. Вот что печалит...
Так это да. Тут перечислять- не перечислить. А кто-то вместо чтоб послушать и окатарситься начинают безосновательно ругаться и грозиться самоудалиться. Вот что печалит...
Ой, какая прелесть! Теперь я поняла: это я окатарсиваюсь тут... Только не знаю, куда ударение ставить, беда. Где, где Гутта?!
Здесь я, здесь. :-) Простите за занудство: во всех греческих существительных на -ис, которые относятся к 3-му склонению, ударение ставится на 3-й слог от конца, если он, этот слог, есть: кАтарсис, дЮнамис и т.д.
Мы тут с одним из участников форума уже безуспешно пытались выяснить что именно в этой фразе является субъектом действия - дух, больной до такой степени, что не смог ничего умнее придумать, как подлечивать песнопения, или песнопения, настолько эффективные, что им ничего не стоит вытащить похмельный дух из глубокой ямы, в которую его занесла избыточная резвость. Что-то здесь Баратынский натемнил...
... что им ничего не стоит вытащить похмельный дух из глубокой ямы, в которую его занесла избыточная резвость. Что-то здесь Баратынский натемнил...
по логике, 2-е значение, просто невнятность придала двойственный смысл: хорошая вещь косноязычие, редкая у больших поэтов, но дающая столько `лолов` читателям...
Это не совсем и совсем не так, Женя.:-)
Такой усложнённый синтаксис - это калька с французского и немецкого, примеров ему несть числа у русских стихотворцев 18 века, возьмите хоть Ломоносова, Хераскова, Хемницера. А французский язык, в свою очередь, позаимствовал эту сложность поэтического синтаксиса у латыни. Чтобы составить себе представление о латинской поэтической эквилибристике можно глянуть в перевод Брюсовым `Энеиды` - Валерий Яковлевич попытался передать этот синтаксис `дословно`.
Такой усложнённый синтаксис - это калька с французского и немецкого, примеров ему несть числа у русских стихотворцев 18 века, возьмите хоть Ломоносова, Хераскова, Хемницера.
понял Вас, обращал внимание на `тяжеловесность` слога, но мало думал о генезисе явления :D
Я бы этого не сказал. Например, в 6-м такте упомянутой песни в фортепьянном сопровождении не очень понятно 5 четвертей имеются ввиду или заявленные четыре)
Я бы этого не сказал. Например, в 6-м такте упомянутой песни в фортепьянном сопровождении не очень понятно 5 четвертей имеются ввиду или заявленные четыре)
власть всё же... хоть на одну четверть, а больше. хоть чем-то злоупотребить
дневник, помимо прочего, - вещь весьма дисциплинирующая
Еще: разные люди разное понимают. Е.Е.Нестеренко говорил, что он просто документирует свою жизнь, благо она у него очень богата на разные события и факты, так что, полагаю, когда-то будет большой мерседес-бенц, если дневники его сохранятся и можно будет их публиковать. Кто-то от случая к случаю записывает свои соображения. Кто-то, как Батюшков, ничего и не влагая сознательно, выписывает самую квинтэссенцию своего бытия. У кого-то получается ночная ваза, тоже бывает.
По словам одной моей знакомой, уже в глубоко преклонных летах дамы (филолога), ДДШ был страстный любитель закинуть шлейф - настоящая гроза лучшей половины человечества у нас, в Питере.
По словам одной моей знакомой, уже в глубоко преклонных летах дамы (филолога), ДДШ был страстный любитель закинуть шлейф - настоящая гроза лучшей половины человечества у нас, в Питере.
Чтение удручающее. Создается впечатление, что писал человек, пораженный биполярной манией
с несколькими ключевыми словами. На светлой стороне - «народность», «Есенин», «хоровая
музыка», «Святая Русь», «Бог»… На темной (угольно черной) - «Зло», «Маяковский»,
«шёнбергианство», «сионизм» и даже «симфонизация». Вроде бы человек неутомимо и благостно
взывает к добру, но при этом только то и делает, что поносит абсолютно всё и вся, что не
подпадает под его взгляды, под его, в сущности, откровенно националистическое и чуть ли не
мракобесное, лекало… И так решительно вся рукопись. Этот угрюмый, патологический ригоризм,
замешанный на абсолютно пристрастном, узколобом отношении решительно ко всему, в
особенности ко всему для него новому, да к тому же «сдобренный» прозрачным
антисемитизмом, заставляет сомневаться не только в нравственном, но и в психическом
здоровье этого незаурядного человека и великого музыканта. Правда, объективно говоря,
порой его пристрастные, желчные оценки (в том числе по адресу тех, кого он только что
хвалил) достаточно метки. И тут невольно думаешь, что если многих из тех, кого он поносит,
«поскрести» (те же Шостакович, Прокофьев или Маяковский), то, действительно, что-то в этих
оценках вызывает отклик или заставляет задуматься, ибо любой человек многосложен и - нет
дыма без огня. Но ведь должна же быть какая-то соразмерность! Самое парадоксальное,
однако, и – слава Богу – утешающее – то, что музыка этого мрачного человека светла,
возвышенна и по-настоящему прекрасна. Было бы очень печально, если бы всякий, кто
ознакомился с дневниками ГВС, стал бы рассматривать его замечательную, удивительную музыку
через призму его сомнительной философии. Умоляю, не надо этого делать!