А что, любители-ценители-знатоки Мясковского, может кто-нибудь из вас дать мне ссылку на текст этого "ноктюрна"? Мои собственные поиски в Интернете не увенчались успехом. Заранее благодарен.
MargarMast
(23.11.2010 07:12)
это не текст, но очень интересная статья:
http://www.myaskovsky.ru/?id=40&lng=1&PHPSESSID=38a6d0793598e3c6a7120c56000cdabf
MargarMast
(23.11.2010 07:20)
В длинном стихотворении Сергея Васильева “Кремль ночью”, опубликованном в 1947 году в “Литературной газете” и затем размноженном многочисленными публикациями, к бессонно работающему Сталину в кабинет входит сама История, становящаяся свидетельницей государственных забот кремлевского трудоголика:
Кто-то где-то очень глухо
Прозвенел в ночи.
То история-старуха
Достает ключи...
Мимо пестрых узорочий
Под граненый свод
Прямо к Сталину в рабочий
Кабинет идет.
Появилась у порога,
Вслух произнесла:
— Вижу я, что дела много,
Даже ночь мала.
В том же, 1947 году Николай Мясковский пишет на стихи Васильева одноименную кантату-ноктюрн для тенора, сопрано (ad libitum), смешанного хора и оркестра (соч. 75). Первое исполнение кантаты состоялось 15 ноября 1947 года в Большом зале Московской консерватории в концерте, посвященном тридцатилетию Великой Октябрьской социалистической революции, и прошло с триумфом. Студенческий оркестр под управлением Н. Аносова и солистка, студентка Д. Потаповская, повторили сочинение Мясковского на бис. Успех кантаты, впрочем, был недолгим. Разгромное постановление ЦК ВКП(б) об опере В.И. Мурадели “Великая дружба” 10 февраля 1948 года, опубликованное “Правдой”, не обошло стороной и Мясковского, удостоившегося наряду с Д. Шостаковичем, С. Прокофьевым, А. Хачатуряном, В. Шебалиным и Г. Поповым клейма “антинародного композитора”, пропагандирующего “формалистические извращения, антидемократические тенденции в музыке, чуждые советскому народу и его художественным вкусам”, примером которых, естественно, стала и только что созданная кантата. Музыкальное воплощение ночной “встречи” Истории со Сталиным, как и само стихотворение Васильева, было признано предосудительно мрачным и мистическим, что, при всем оценочном произволе сталинского Агитпропа, не кажется совсем уж безосновательным: стихотворение Васильева, вольно или невольно напоминавшее о сентиментально-романтической топике “кладбищенской поэзии” конца XVIII — начала XIX века (“кто-то где-то очень глухо прозвенел в ночи”, призракоподобная “история-старуха”, двери “с потайным замком”, неслышное и невидимое передвижение кремлевской гостьи и т.п.)182, в данном случае весьма выразительно “совпало” с музыкой, усугублявшей тематику уже прежних произведений Мясковского — мотивы сна, немоты и смерти.
hamerkop
(23.11.2010 22:40)
А ведь есть и другой, нецензурованный вариант встречи Сталина с Историей:
От порога до порога,
От стола к столу,
Проверяет, смотрит строго,
Подоткнув полу...
Нет ли где случайной щели, Всё ли учтено...
(Далее по тексту)
Как видится, всё было гораздо острее... Старуха-История отнюдь не общается с "вождём", а чуть ли уже не заметает за ним след...
Вариант текста взят из клавира кантаты.
Sovet
(09.07.2018 20:12)
Странно думать, что автор слов кантаты одновременно является и автором распространявшейся устно `поэмы` - `Без кого на Руси жить хорошо`.
Он же - отец актрисы Екатерины Васильевой (Шемаханская в `Чародеях` и проч., и проч.)
текст этого "ноктюрна"? Мои собственные поиски в Интернете не увенчались успехом. Заранее
благодарен.
http://www.myaskovsky.ru/?id=40&lng=1&PHPSESSID=38a6d0793598e3c6a7120c56000cdabf
“Литературной газете” и затем размноженном многочисленными публикациями, к бессонно
работающему Сталину в кабинет входит сама История, становящаяся свидетельницей
государственных забот кремлевского трудоголика:
Кто-то где-то очень глухо
Прозвенел в ночи.
То история-старуха
Достает ключи...
Мимо пестрых узорочий
Под граненый свод
Прямо к Сталину в рабочий
Кабинет идет.
Появилась у порога,
Вслух произнесла:
— Вижу я, что дела много,
Даже ночь мала.
В том же, 1947 году Николай Мясковский пишет на стихи Васильева одноименную
кантату-ноктюрн для тенора, сопрано (ad libitum), смешанного хора и оркестра (соч. 75).
Первое исполнение кантаты состоялось 15 ноября 1947 года в Большом зале Московской
консерватории в концерте, посвященном тридцатилетию Великой Октябрьской социалистической
революции, и прошло с триумфом. Студенческий оркестр под управлением Н. Аносова и
солистка, студентка Д. Потаповская, повторили сочинение Мясковского на бис. Успех кантаты,
впрочем, был недолгим. Разгромное постановление ЦК ВКП(б) об опере В.И. Мурадели “Великая
дружба” 10 февраля 1948 года, опубликованное “Правдой”, не обошло стороной и Мясковского,
удостоившегося наряду с Д. Шостаковичем, С. Прокофьевым, А. Хачатуряном, В. Шебалиным и Г.
Поповым клейма “антинародного композитора”, пропагандирующего “формалистические
извращения, антидемократические тенденции в музыке, чуждые советскому народу и его
художественным вкусам”, примером которых, естественно, стала и только что созданная
кантата. Музыкальное воплощение ночной “встречи” Истории со Сталиным, как и само
стихотворение Васильева, было признано предосудительно мрачным и мистическим, что, при
всем оценочном произволе сталинского Агитпропа, не кажется совсем уж безосновательным:
стихотворение Васильева, вольно или невольно напоминавшее о сентиментально-романтической
топике “кладбищенской поэзии” конца XVIII — начала XIX века (“кто-то где-то очень глухо
прозвенел в ночи”, призракоподобная “история-старуха”, двери “с потайным замком”,
неслышное и невидимое передвижение кремлевской гостьи и т.п.)182, в данном случае весьма
выразительно “совпало” с музыкой, усугублявшей тематику уже прежних произведений
Мясковского — мотивы сна, немоты и смерти.
От порога до порога,
От стола к столу,
Проверяет, смотрит строго,
Подоткнув полу...
Нет ли где случайной щели, Всё ли учтено...
(Далее по тексту)
Как видится, всё было гораздо острее... Старуха-История отнюдь не общается с "вождём", а
чуть ли уже не заметает за ним след...
Вариант текста взят из клавира кантаты.
устно `поэмы` - `Без кого на Руси жить хорошо`.
Он же - отец актрисы Екатерины Васильевой (Шемаханская в `Чародеях` и проч., и проч.)