`Интереснейшим образцом раннего стиля композитора является Фантазия Es-dur ор. 18, опубликованная в 1805 году. В ней он заглядывает далеко вперед, предвосхищая стиль Шопена, Шуберта, Шумана. Произведение состоит из трех частей, переходящих друг в друга attacca, и открывается импровизационным вступлением Lento Es-dur. Следующее затем сосредоточенно-мрачное Andante es-moll с изломанными, сухими мелодическими линиями постепенно обретает черты маршевости и, все более просветляясь и оживляясь, приводит к Allegro con fuoco Es-dur в сонатной форме (причем его главная партия основными интонациями напоминает начало эпизода Andante). В ярких контрастах, компактных аккордовых sforzati этого раздела Р. Дэвис усматривает влияние Третьей симфонии Бетховена (Davis R. The Music of Johann Nepomuk Hummel: Its Derivations and Development // The Music Review. 1965. Nr. 3. P. 170.).
Необычно решает Гуммель побочную партию — она имеет пятитактовую структуру. К сожалению, в целом экспозиция Аллегро не лишена фрагментарности и страдает обилием фигурационных повторений. Разработка кажется более цельной, своей страстностью предвосхищая взволнованные страницы шопеновских баллад. Очень смел переход в Es-dur после длинного органного пункта на h. Однако вместо ожидаемой репризы вновь повторяется тема вступления и начинается вторая часть — Larghetto е cantabile — благородный ноктюрн с глубокими октавными басами, мерной поступью аккомпанемента. В процессе развития мелодия обрастает изысканными фиоритурами. Гуммель так близко подходит тут к стилю Шопена, что трудно представить себе эту музыку сочиненной задолго до рождения польского гения. Однако, по-видимому, не только Шопен внимательно прислушивался к звукам Фантазии: в аккордовых нарастаниях репризы уже предугаданы исполинские образы из финала шубертовского «Скитальца».
Столько благородства, грации, гармонических красот содержит гуммелевское Ларгетто, что остается только пожалеть, что оно сейчас никогда не исполняется в концертах — хотя бы отдельно (эта часть имеет внутреннюю законченность и с успехом звучала бы как самостоятельная пьеса).
Финал, Allegro assai в тональности g-moll, открывается бурными клокочущими фигурациями, несколько предвосхищающими Шумана. Они появляются как рефрен в первом — рондообразном — разделе части. Пестрый калейдоскоп тем, то по-моцартовски изящных, то романтически взволнованных, приводит во втором разделе к октавному Presto, своими основными контурами напоминающему начало финала и образующему как бы репризу. В коде возобновляется триольное кружение, призванное еще более объединить часть, однако в целом финал все же оставляет впечатление некоторой раздробленности. С другой стороны, в строении этой части проглядывают черты, возможно, отразившиеся в форме некоторых пьес молодого Шумана, например в Новеллетте fis-moll с ее калейдоскопичностью. Но главное, сам факт появления многочастной фортепианной фантазии, имеющей черты сонатного цикла, наметил направление, приведшее к таким шедеврам, как «Скиталец» Шуберта, Фантазия Шумана, Соната-фантазия «По прочтении Данте» Листа.`
(из статьи С. В. Грохотова `Иоганн Непомук Гуммель - композитор, пианист, педагог`)
опубликованная в 1805 году. В ней он заглядывает далеко вперед, предвосхищая стиль Шопена,
Шуберта, Шумана. Произведение состоит из трех частей, переходящих друг в друга attacca, и
открывается импровизационным вступлением Lento Es-dur. Следующее затем
сосредоточенно-мрачное Andante es-moll с изломанными, сухими мелодическими линиями
постепенно обретает черты маршевости и, все более просветляясь и оживляясь, приводит к
Allegro con fuoco Es-dur в сонатной форме (причем его главная партия основными интонациями
напоминает начало эпизода Andante). В ярких контрастах, компактных аккордовых sforzati
этого раздела Р. Дэвис усматривает влияние Третьей симфонии Бетховена (Davis R. The Music
of Johann Nepomuk Hummel: Its Derivations and Development // The Music Review. 1965. Nr.
3. P. 170.).
Необычно решает Гуммель побочную партию — она имеет пятитактовую структуру. К сожалению,
в целом экспозиция Аллегро не лишена фрагментарности и страдает обилием фигурационных
повторений. Разработка кажется более цельной, своей страстностью предвосхищая
взволнованные страницы шопеновских баллад. Очень смел переход в Es-dur после длинного
органного пункта на h. Однако вместо ожидаемой репризы вновь повторяется тема вступления и
начинается вторая часть — Larghetto е cantabile — благородный ноктюрн с глубокими
октавными басами, мерной поступью аккомпанемента. В процессе развития мелодия обрастает
изысканными фиоритурами. Гуммель так близко подходит тут к стилю Шопена, что трудно
представить себе эту музыку сочиненной задолго до рождения польского гения. Однако,
по-видимому, не только Шопен внимательно прислушивался к звукам Фантазии: в аккордовых
нарастаниях репризы уже предугаданы исполинские образы из финала шубертовского
«Скитальца».
Столько благородства, грации, гармонических красот содержит гуммелевское Ларгетто, что
остается только пожалеть, что оно сейчас никогда не исполняется в концертах — хотя бы
отдельно (эта часть имеет внутреннюю законченность и с успехом звучала бы как
самостоятельная пьеса).
Финал, Allegro assai в тональности g-moll, открывается бурными клокочущими фигурациями,
несколько предвосхищающими Шумана. Они появляются как рефрен в первом — рондообразном —
разделе части. Пестрый калейдоскоп тем, то по-моцартовски изящных, то романтически
взволнованных, приводит во втором разделе к октавному Presto, своими основными контурами
напоминающему начало финала и образующему как бы репризу. В коде возобновляется триольное
кружение, призванное еще более объединить часть, однако в целом финал все же оставляет
впечатление некоторой раздробленности. С другой стороны, в строении этой части
проглядывают черты, возможно, отразившиеся в форме некоторых пьес молодого Шумана,
например в Новеллетте fis-moll с ее калейдоскопичностью. Но главное, сам факт появления
многочастной фортепианной фантазии, имеющей черты сонатного цикла, наметил направление,
приведшее к таким шедеврам, как «Скиталец» Шуберта, Фантазия Шумана, Соната-фантазия «По
прочтении Данте» Листа.`
(из статьи С. В. Грохотова `Иоганн Непомук Гуммель - композитор, пианист, педагог`)