Скачать ноты

Оригинальное название — La traviata

Опера в трех действиях Джузеппе Верди на либретто (по-итальянски) Франческо Марии Пьяве, основанное на пьесе Александра Дюма-сына «Дама с камелиями», в основе...Читать дальше
Оригинальное название — La traviata

Опера в трех действиях Джузеппе Верди на либретто (по-итальянски) Франческо Марии Пьяве, основанное на пьесе Александра Дюма-сына «Дама с камелиями», в основе которой, в свою очередь, лежит его же полуавтобиографический роман.

Действующие лица:

ВИОЛЕТТА ВАЛЕРИ, куртизанка (сопрано)
ФЛОРА БЕРВУА, другая куртизанка (меццо-сопрано)
АЛЬФРЕД ЖЕРМОН, молодой человек из Прованса (тенор)
ЖОРЖ ЖЕРМОН, его отец (баритон)
БАРОН ДЮФАЛЬ, покровитель Виолетты (баритон)
Д-Р ГРЕНВИЛЬ (бас)
АННИНА, горничная Виолетты (сопрано)

Время действия: 1846 год.
Место действия: Париж и пригород Отейль.
Первое исполнение: Венеция, театр «Ла Фениче», 6 марта 1853 года.

Когда «Травиата» впервые была исполнена 6 марта 1853 года в Венеции, это был решительный провал. Опера не понравилась ни критикам, ни публике. Большая проблема возникла с певцами: слишком пышной была героиня, умирающая от чахотки, и все думали, что это шутка. Другой проблемой были костюмы: опера исполнялась в современных одеждах (то есть, конечно, в современных для 1853 года), а тогда для всех было непривычно, чтобы в Большой опере исполнители были одеты по-современному. В более позднем исполнении все это было изменено. И вот тогда опера снискала успех в Италии. Широкая публика полюбила ее — причем с самого начала — также в Англии и Америке, но только не критики. Они считали, что история эта «отвратительна, ужасна и аморальна». Но критики нередко поначалу ошибаются, а публика обычно права. Сегодня эта опера, ставшая на сто пятьдесят лет старше, одна из самых популярных, а историю Виолетты можно найти в книжках оперных сюжетов, адресованных детям. Вот вам и мораль критиков.

ПРЕЛЮДИЯ

История эта, конечно, о болезни и о любви. Само по себе это не слишком привлекательное сочетание. Однако, когда осознаешь, что первая тема знаменитой прелюдии — не что иное, как мотив болезни героини, а вторая — ее любви, то убеждаешься, как чудесно композиторы порой могут высказываться о вещах, казалось бы, малопривлекательных. И это великолепный урок для нас.

ДЕЙСТВИЕ I

Первое действие происходит во время вечернего приема гостиной дома Виолетты Валери. В глубине дверь, ведущая в другие комнаты; по бокам две другие комнаты. Слев камин; над ним зеркало. Посреди сцены роскошно сервированный стол. Хозяйка дома — Виолетта, очаровательная молодая дама довольно сомнительной репутации. (В сущности, Александр Дюма-сын, автор романа, давшего сюжет для оперы, основывал ее характер на чертах реальной куртизанки, которую он знал и любил в Париже в 40-е годы XIX века. Ее настоящее имя было Альфонзина Плесси, но она изменила его на Мария Дюплесси, дабы оно звучало более возвышенно.) Виолетта, сидя на диване, весело болтает с доктором и некоторыми друзьями, другие, прогуливаясь, идут навстречу запоздавшим гостям, в числе которых барон и Флора под руку с маркизом. Уже по первым звукам интродукции нам становится ясно, что это очень веселая компания. Довольно скоро Виолетта представляет собравшемуся обществу молодого человека, приехавшего в Париж из провинции. Это Альфред Жермон, милый, слегка наивный юноша с великолепным тенором. Он демонстрирует его в своей «Застольной песне» (Brindisi): «Libiam, ne`lieti calici» («Высоко поднимем мы кубки веселья»). Виолетта, а затем и все остальные подхватывают песню и соединяются в беззаботном вальсовом ритме этой мелодии. Все гости устремляются в соседний зал танцевать, но Виолетта задерживается в комнате, она чувствует слабость, ее мучает кашель. Альфред, который тоже задерживается в комнате, очень серьезно обращается к ней и говорит о том, как сильно он ее любит, несмотря на то, что видел ее раньше лишь издалека. Его слова так нежны, так страстны, что Виолетта одновременно и взволнована и озадачена. С деланной беззаботностью и веселостью она советует ему забыть ее. Она знает, что девушки ее сорта не подходят для этого искреннего молодого человека. Их голоса сливаются в экспрессивной колоратуре в конце этого дуэта, и, перед тем как гости возвращаются, она обещает вновь увидеться с ним на следующий день.

Поздняя ночь. Гости расходятся, и Виолетта остается одна. Следует ее большая сцена. Она поет арию «Ah, forse lui che l`anima solinga ne`tumulti» («Не ты ли мне в тиши ночной в сладких мечтах явился»): неужели этот провинциальный юноша действительно может принести истинную любовь в ее жизнь ночной бабочки. Она подхватывает страстную мелодию, которую пела незадолго до того, но затем (в так называемой cabaletta к арии) она восклицает: «Безумье! Безумье!», «Sempre libera» («Быть свободной, быть беспечной») — вот содержание второй части ее арии. Ее жизнь должна быть свободной. На секунду она умолкает, поскольку слышит под балконом голос Альфреда, повторяющего свою любовную музыку, но Виолетта только еще больше упрямится. Стремясь заглушить зов любви, она повторяет свои колоратурные рулады. Почти все сопрано доводят эти рулады до верхнего до, хотя сам Верди и не написал их таким образом. По окончании этого действия мы знаем, что при всем своем внутреннем сопротивлении эта дама уже пылает страстью.

ДЕЙСТВИЕ II

Сцена 1 происходит спустя три месяца. Любовная история, начавшаяся на вечере в доме Виолетты, получила продолжение, и теперь Виолетта уединилась с Альфредом в маленьком дачном домике в окрестностях Парижа. Занавес поднимается, и мы видим гостиную в нижнем этаже дома. В глубине две стеклянные двери, ведущие в сад. Между ними, прямо перед зрителем, — камин, над которым зеркало и часы. На первом плане также двери — одна против другой. Кресла, столы, несколько книг и письменный прибор. Входит Альфред; он в охотничьем костюме. В первой своей арии «De` miei bollenti spiriti» («Мир и покой в душе моей») он поет о том, как Виолетта дорога ему и как он без ума от нее. Но именно Виолетта оплачивает все счета за это их теперешнее жилье; и из разговора с Анниной, ее служанкой, Альфред узнает, что Виолетта собирается продать кое-что из своих личных вещей (например, не нужные ей теперь карету и лошадей). Горячий юноша сам устремляется в Париж, чтобы раздобыть необходимую тысячу луидоров. И когда появляется — несколько минут спустя — отец Альфреда, он застает Виолетту в одиночестве. Звучит длинный выразительный дуэт. Поначалу отец резко требует, чтобы Виолетта порвала с Альфредом. Постепенно он начинает понимать, что в этой женщине есть истинное благородство, и тогда он меняет тон: теперь он не требует, а умоляет ее. Сестра Альфреда, говорит он, никогда не сможет хорошо выйти замуж, пока длится эта «скандальная» связь ее брата. Он формулирует этот довольно грубый аргумент в деликатной форме, разливаясь медоточивыми речами. И — что кажется неожиданным — на Виолетту это производит впечатление. Предваряя его довольно долгое прощание, она обещает ему отказаться от любви ее жизни и скрыть от Альфреда причины этого отказа. Она быстро пишет письмо Альфреду, а также принимает приглашение на прием к Флоре Бервуа, одной из своих старых подруг.

Виолетта не успевает закончить, как появляется Альфред. Он полон уверенности, что отец полюбит ее, как только увидит. Сердце женщины разрывается. Виолетта молит его всегда любить ее, затем незаметно для него покидает дом и уезжает в Париж. Мгновение спустя слуга приносит ему ее прощальное письмо. Совершенно подавленный, он готов бежать за нею. В этот момент появляется отец и останавливает его. Старый Жермон поет свою знаменитую арию «Di provenza il mare» («Ты забыл край милый свой»), в которой напоминает сыну об их доме в Провансе и умоляет его вернуться. Альфред безутешен. Вдруг он видит приглашение Флоры и решает, что именно из-за этого приглашения Виолетта бросила его. В порыве ревности он устремляется в Париж, чтобы отомстить «вероломной» возлюбленной.

Сцена 2 переносит нас в обстановку бала-приема, подобного тому, с которого началась опера. На сей раз хозяйка Флора Бервуа. Занавес поднимается, и взору зрителя открывается галерея в палаццо Флоры. Убранство и освещение очень богатое. Двери, ведущие в другие апартаменты, в глубине и по бокам. Справа, ближе к зрителю, карточный стол, слева роскошно убранный цветами буфет с фруктами и прохладительными напитками. Повсюду кресла, стулья, диваны. Флора заботится о развлечении своих гостей. Цыгане-танцоры и певцы поют в начале сцены. Довольно скоро появляется Альфред. Все удивлены, что видят его одного, без Виолетты, но он дает понять, что его мало интересует, где она и что с ней. В это время появляется Виолетта в сопровождении барона Дюфаля, одного из ее друзей по старым недобрым временам. Барон и Альфред явно не выносят друг друга, они начинают играть в карты на довольно большие ставки. Альфред постоянно выигрывает, и, пока оркестр исполняет небольшую тревожную тему, Виолетта, сидя поодаль, молит, чтобы мужчины не повздорили. К счастью, как раз тогда, когда Альфред почти до конца обчистил своего пожилого соперника, звучит приглашение к ужину. Виолетта умоляет Альфреда покинуть дом Флоры; она опасается, что дело может кончиться дуэлью. Альфред говорит, что он уйдет, но только с нею, а затем требует, чтобы она ответила, любит ли она барона. Помня об обещании, которое она дала старому Жермону, Виолетта говорит неправду: да, говорит она, она любит барона. Тогда Альфред призывает гостей и на глазах у всех в пылу гнева швыряет Виолетте все выигранные им у барона деньги как плату за былую любовь. Это поведение шокирует — даже если учесть, что это молодой француз 40-х годов XIX века. Но более всех потрясен его собственный отец, прибывший на бал как раз в тот момент, когда Альфред произносит свои страшные слова. Он осуждает сына за неблагородный жестокий поступок. Да и сам Альфред смущен — смущен своей выходкой («О, что я сделал! Верх преступленья!»). Сцена завершается большим ансамблевым номером. Барон вызывает Альфреда на дуэль. Жермон уводит сына; барон следует за ними. Флора и доктор уводят Виолетту во внутренние комнаты. Остальные расходятся.

ДЕЙСТВИЕ III

Последнее действие начинается с очень красивого и очень грустного вступления. Оно повествует о болезни, подтачивающей здоровье Виолетты, и, когда занавес поднимается, первоначальное напряжение в музыке возвращается. Бедная девушка теперь живет в убогой квартире в Париже. Она лежит, неизлечимо больная, в постели, о ней заботится преданная Аннина. Доктора Гренвиля пригласили, чтобы он успокоил Виолетту, внушил ей хоть какую-то надежду. Но Виолетта все понимает; чуть позже доктор шепчет на ухо Аннине, что ее жизнь — это вопрос часов. Виолетта отсылает горничную раздать половину ее состояния в двадцать луидоров бедным и затем откидывается на подушки, чтобы прочитать письмо. Оно от старика Жермона; оно пришло несколько недель назад, и в нем сообщается, что Альфред ранил барона на дуэли, покинул страну, но что теперь Альфред знает о той жертве, которую принесла Виолетта, и приедет к ней, чтобы самому просить у нее прощения. Виолетта понимает, что уже слишком поздно. Она поет возвышенную арию «Addio del passato» («Простите вы навеки о счастье мечтанья»). В конце арии за окнами раздаются голоса веселящейся толпы — ведь в Париже это время карнавала — праздника, которому Виолетта шлет свое последнее прощание.

Неожиданно возвращается запыхавшаяся Аннина, она сообщает о приезде Альфреда. Он вбегает, и влюбленные поют трогательный дуэт «Parigi, о cara» («Париж мы покинем»). В нем они предаются мечтам покинуть Париж, чтобы Виолетта на природе могла восстановить свои силы, и тогда они заживут счастливо. Виолетта лихорадочно зовет, чтобы ей помогли одеться — у нее уже нет сил даже на это. Аннина выбегает за доктором. В комнату входит Жермон, как раз в тот момент, когда Виолетта приносит свою последнюю печальную жертву: она дарит Альфреду медальон со своим портретом и просит, чтобы он передал его своей будущей жене. Пусть она знает, что есть ангел, который молится за них обоих. Вдруг на мгновение Виолетта чувствует облегчение, словно жизнь вернулась к ней. В оркестре в верхнем регистре слышится трепетная любовная музыка из первого действия. Но это лишь эйфория, столь часто предшествующая смерти. И с возгласом «Е spenta!» («О радость») Виолетта падает в объятия своего горько раскаивающегося возлюбленного.

Postscriptum по поводу исторических обстоятельств. На кладбище Монмартра, прямо у церкви Святого Сердца, туристы по сей день посещают могилу Марии Дюплесси, прототипа героини оперы, traviata (итал. — заблудшая девушка). Она умерла 2 февраля 1846 года, через девятнадцать дней после своего двадцать второго дня рождения. Среди большого числа ее любовников в последний год ее жизни были Александр Дюма-сын и Ференц Лист.

Генри У. Саймон (в переводе А. Майкапара)

Х Свернуть

Violetta Valery – Maria Calas, Alfreda Germont – Francesco Albanese, Giorgio Germont – Ugo Savarese, Flora Bervoix – Ede Mariette Gandolfo, Annina – Ines Maritti, Gastone – Mariano Caruso, With the Chorus and Orchestra or RAI, Turin (Chorus Master: Giulio Mogliotti). Recorded 1953.
         (34)  


Romy_Van_Geyten (19.12.2011 18:22)
Я заметил - на этом форуме есть пара участников, у которых при упоминании имени Марии
Каллас начинает обильно выделятся слюна. Эта, и следующая за ней загрузка (`Сила судьбы`)
- посвящается им :-)

anonimus (19.12.2011 22:56)
Romy_Van_Geyten писал(а):
Я заметил - на этом форуме есть пара
участников, у которых при упоминании имени Марии Каллас начинает обильно выделятся слюна.
Эта, и следующая за ней загрузка (`Сила судьбы`) - посвящается им :-)
Не знаю кого Вы
имели в виду, но эту запись я знаю хорошо. Замечательная запись! И Каллас для меня -
лучшая Виолетта из тех кого я слушал. После нее я воспринял только Виолетту в исполнении
Терезы Стратас.
И еще. `... обильно выделятся слюна ...` это, в данном контексте, как бы грубовато.

Romy_Van_Geyten (20.12.2011 07:46)
laima писал(а):
Не знаю кого Вы имели в виду, но эту запись я знаю
хорошо. Замечательная запись! И Каллас для меня - лучшая Виолетта из тех кого я слушал.
После нее я воспринял только Виолетту в исполнении Терезы Стратас.
И еще. `... обильно выделятся слюна ...` это, в данном контексте, как бы
грубовато.
Ничего особенно грубого я тут не вижу, однако, в угоду Вам переформулирую
это в `...слюнки текут...`. А ввиду я имел как раз тех, кто эту запись, возможно, не
слышал, потому что её здесь ещё не выставляли.

anonimus (20.12.2011 19:21)
Romy_Van_Geyten писал(а):
Ничего особенно грубого я тут не вижу,
однако, в угоду Вам переформулирую это в `...слюнки текут...`. А ввиду я имел как раз тех,
кто эту запись, возможно, не слышал, потому что её здесь ещё не
выставляли.
Во-первых, спасибо Вам за такое пополнение архива. Полагаю, что многим
посетителям сайта эта запись понравится.
Во-вторых, у меня `как бы грубато`, но не `грубо`. А это - гораздо мягче.
В-третьих, угождать мне не нужно, я это не люблю.

PiYao (17.04.2012 19:16)
laima писал(а):
Замечательная запись! И Каллас для меня - лучшая
Виолетта из тех кого я слушал. После нее я воспринял только Виолетту в исполнении Терезы
Стратас.
Обожаю Каллас, особенно в Тоске и Норме, но Виолетта она никакая! 4 или 5
записей с ней прослушал, чтобы оставить в коллекции одну... Бесполезно! Недаром Серафин с
ней Травиату отказался записывать... Вообще Травиат приличных по пальцам можно
пересчитать... Мне понравились с Лос Анхелес (дир.Серафин) и Кабалье (Претр)

sir Grey (17.04.2012 20:04)
Romy_Van_Geyten писал(а):
Я заметил - на этом форуме есть пара
участников, у которых при упоминании имени Марии Каллас начинает обильно выделятся слюна.
Эта, и следующая за ней загрузка (`Сила судьбы`) - посвящается им :-)
Спасибо, я еще
не слушал, но уже выделяется.

Maxilena (17.04.2012 20:07)
Romy_Van_Geyten писал(а):
Я заметил - на этом форуме есть пара
участников, у которых при упоминании имени Марии Каллас начинает обильно выделятся слюна.
Эта, и следующая за ней загрузка (`Сила судьбы`) - посвящается им :-)
Ромичка, Вы
просто маг и кудесник, я уже писала! как бы слюной не захлебнуться...

sir Grey (17.04.2012 20:07)
laima писал(а):
/.../
И еще. `... обильно выделятся слюна ...` это, в данном контексте, как бы
грубовато.
Для меня - нет. У меня вылешяется при именах Шекспир, Гомер, Эйнштейн,
Достоевский. Ну сюда же - Каллас, Карузо. А что такое? Мы не властны над физиологией. А
`слюна` - это был эвфемизм. имеется в виду `слеза`.

sir Grey (17.04.2012 20:13)
А почему в списке исполнителей написано AlfredA? Так положено по-итальянски?

Maxilena (17.04.2012 20:14)
Maxilena писал(а):
Счас слушать буду. Я ее Виолетту правда слышала
только отрывки.
Однажды меня угощали молодым розовым итальянским вином из витой
длинной-предлинной бутылки. Так вот, можно музыку Верди считать попсой и примитивом. Не
знаю. Я больше всего люблю оперы Моцарта и хороший коньяк. Но когда слушаю любимые оперы
Верди, всегда вспоминаю то несерьезное, легкое, душистое и сладкое вино.

sir Grey (17.04.2012 20:23)
Maxilena писал(а):
Однажды меня угощали молодым розовым итальянским
вином из витой длинной-предлинной бутылки. /.../можно музыку Верди считать
/,../примитивом. Не знаю. Я больше всего люблю оперы Моцарта и хороший/...
Я
согласен. Я розового вина никогда не пил и вряд ли выпью, если не переменятся вкусы. Не
могу, смотрю на цвет, и пить не хочется. По мне - или беленькая, или красненькое. А насчет
Верди, знаете, что Вагнер сказал, что у Верди оркестр - это большая гитара. Теперь как
начинаю слушать какую-нибудь арию, так и вспоминаю эти слова. Но главное, что не в этом
дело. Верди - абсолютно прекрасен, потому что Гегель написал: `Прекрасное - это
совершенное в своем роде`. И Верди такой. Завершая мое высказывание, замечу: я больше
люблю оперы Верди и хорошее вино (в скобках и шепотом - белое). НУ СКОЛЬКО ЕЩЕ
СОКРАЩАТЬ!!!

Andrew_Popoff (17.04.2012 20:32)
Sergeey писал(а):
Вагнер сказал, что у Верди оркестр - это большая
гитара.
Это он от ревности. У Верди всегда изумительная фактура, ее стоит изучать.
Внешне - большая гитара. Но внутренне всегда стопроцентное попадание в драматургию.

Maxilena (17.04.2012 20:33)
Andrew_Popoff писал(а):
Это он от ревности. У Верди всегда
изумительная фактура, ее стоит изучать. Внешне - большая гитара. Но внутренне всегда
стопроцентное попадание в драматургию.
Вот спасибо!. А то я люблю Верди, а тут даже
пикнуть боялась!

sir Grey (17.04.2012 20:51)
Andrew_Popoff писал(а):
Это он от ревности. У Верди всегда
изумительная фактура, ее стоит изучать. Внешне - большая гитара. Но внутренне всегда
стопроцентное попадание в драматургию.
Да конечно. 150 процентное. У Окуджавы тоже 3
аккорда. Главное, знать, когда их взять и какую мелодию спеть. Я сейчас как раз слушаю
выложенную Травиату и рыдаю в три ручья. Что тут сказать. Ну пусть гитара, хорошо, я не
против. Я думаю, Моцарт и Бах оценили бы Верди.

Andrew_Popoff (17.04.2012 20:56)
Sergeey писал(а):
Я думаю, Моцарт и Бах оценили бы Верди.
Без
сомнения, как и такой мастер фактуры, как Стравинский. ИФС ставил Верди очень высоко.

sir Grey (17.04.2012 20:59)
А низкие ноты у Каллас каковы! Как споет, так вздрогнешь и сразу вспомнишь Ху из ху. Но
дело, конечно, не в нотах, а в том, что у нее есть жизненный опыт, даже у молодой, потому
что получила она этот опыт не в этой жизни (ее личная жизнь тут не при чем, просто она
знает, про что поет и вообще, что делает). Ну и ноты конечно... Сейчас началась ария. И
ноты...

Romy_Van_Geyten (17.04.2012 21:06)
Maxilena писал(а):
Ромичка, Вы просто маг и кудесник, я уже писала!
как бы слюной не захлебнуться...
Ну вот выкладка Вам и посвящалась, а Вы прозевали!
Позор...)))

Maxilena (17.04.2012 21:07)
Sergeey писал(а):
. Я сейчас как раз слушаю выложенную Травиату и
рыдаю в три ручья. Что тут сказать. Ну пусть гитара, хорошо, я не против. Я думаю, Моцарт
и Бах оценили бы Верди.
Мне такое читать - просто бальзам на душу!. Конечно, Каллас -
необычная Виолетта, но КАКАЯ! Есть в ее голосе сродство к моему существу! Очень сильная
вазомоторная реакция - замирание, мурашки и прочее.

Maxilena (17.04.2012 21:09)
Romy_Van_Geyten писал(а):
Ну вот выкладка Вам и посвящалась, а Вы
прозевали! Позор...)))
Да я уж поняла! Ромичка, я тогда просто от изобилия на сайте
слегка рехнувшись была... Это я теперь малость заматерела.

sir Grey (17.04.2012 21:29)
Maxilena писал(а):
Меня, правда, Альфредо слегка раздражает -
слишком, на мой взгляд, драматический. Привыкла к лирическим тенорам в этой партии.
А
мне нравится... У меня на пластинке - ди Стефано. Мне он кажется как-то мелковат.
Альбанезе - я посмотрел - по возрасту ближе к поколению Каллас. А папаша-то каков! Тоже
здорово! Но, конечно, когда Каллас вступает, просто перестаешь понимать что бы то ни было.
Когда я такое слышу, я чувствую себя пушкинским Сальери. Бог не должен был давать людям
такие голоса, в этом есть какая-то высшая несправедливость. Это очень не демократично. Что
лично меня поражает у этих гениев - способность не спешить, как-то так расставить ноты. По
жизни, когда даже говоришь, все кажется, что надо быстрее сказать, тебя не дослушают. А
здесь - абсолютная уверенность артиста в силе: дослушают. Будут слушать столько, сколько
мне надо.

Romy_Van_Geyten (17.04.2012 21:33)
Sergeey писал(а):
Бог не должен был давать людям такие голоса, в этом
есть какая-то высшая несправедливость. Это очень не демократично.
Ничто не говорит за
то, что Бог является приверженцем демократии)

sir Grey (17.04.2012 21:47)
Romy_Van_Geyten писал(а):
Ничто не говорит за то, что Бог является
приверженцем демократии)
Да, он велик, но плохой демократ. Помните ангелов из Манна.
Все ему мало, чего-то надо еще, и еще, а после этого - еще и то. И все командует,
командует, не советуется ни с кем...

Ладно, не мешайте мне умирать от зависти.

sir Grey (17.04.2012 21:58)
А место с цыганами после известного фильма уже без Васильева с Максимовой не
воспринимается.

sir Grey (17.04.2012 22:05)
Sergeey писал(а):
Что лично меня поражает у этих гениев - способность
не спешить, как-то так расставить ноты.
Вот эти замедления, о которых я говорю,
особенно замечательны в арии из последнего акта. Никаких спецэффектов! Спокойно так поет.
Вера, что музыка свое дело сделает.

Maxilena (17.04.2012 22:05)
Sergeey писал(а):
А место с цыганами после известного фильма уже без
Васильева с Максимовой не воспринимается.
Однозначно. Просто перед глазами стоит.
Только это испанский танец. А цыганки у Дзеффирелли тоже потрясающие - с кольцами на
пальцах ножек. Но Каллас поет просто... Слов нету.

Maxilena (17.04.2012 22:14)
Sergeey писал(а):
Когда я такое слышу, я чувствую себя пушкинским
Сальери. Бог не должен был давать людям такие голоса, в этом есть какая-то высшая
несправедливость.
Надо же, какая реакция! Я, вероятно, выродок - я практически не
умею завидовать. Я просто млею и наслаждаюсь. И представьте, какая ответственность и даже
тяжкий груз - такой дар! Ведь голос - он не скрипка, починке и настройке не подлежит!
Никаких нежных чувств не признает. И что с нею сталось, когда она его потеряла!

sir Grey (17.04.2012 22:44)
Maxilena писал(а):
Надо же, какая реакция! Я, вероятно, выродок - я
практически не умею завидовать. /.../
Оскобрбляете. Это я - выродок! И ныне я
завидую. Мучительно. Я, как медведь в сказке Чуковского, который хотел, чтобы у него был
павлиний хвост. Я думаю: `А почему у меня нет такого голоса?` Но, кроме шуток, когда я
слышу такое, я, конечно, умиляюсь душой, но и чувствую какое-то странное раздражение.

sir Grey (02.12.2013 16:13)
Черт! Захочешь прочитать, что люди умного написали, а все замусорено собственными
текстами!!!

И вот еще один получился!

Надо меньше писать.

OlegRasputin (01.02.2014 18:59)
Чудо! Это просто чудо! Каллас - потрясающая певица, великолепная! А если бы здесь была
запись Каллас - Ди Стефано - Гобби, то это было бы вообще грандиозно! Жаль, что сейчас уже
никто не может так петь... Увы!

OlegRasputin (01.02.2014 19:11)
Чудо! Это просто чудо! Каллас - потрясающая певица! А если бы здесь была запись Каллас-Ди
Стефано-Гобби, то это было бы вообще грандиозно! Жаль, что сейчас уже никто не может так
петь... Увы!

Atonal (01.02.2014 20:25)
OlegRasputin писал(а):
А если бы здесь была запись Каллас-Ди
Стефано-Гобби, то это было бы вообще грандиозно!
Добавлен фрагмент из `Манон Леско`
Пуччини с участием Джузеппе ди Стефано. Будет и Гобби.

Phalaenopsis (01.02.2014 20:34)
Romy_Van_Geyten писал(а):
Я заметил - на этом форуме есть пара
участников, у которых при упоминании имени Марии Каллас начинает обильно выделятся слюна.
Эта, и следующая за ней загрузка (`Сила судьбы`) - посвящается им :-)
Если б только
слюна. Тестостерон, однако, тоже.

GrotterBax (17.08.2014 18:38)
Да, Каллас здесь просто великолепна. Но, к сожалению, опера в целом не так прекрасна, как
могла бы быть, так как партнёры некоторые не высшего пилотажа. Например, Жорж Жермон.

Aelina (09.10.2014 13:10)
PiYao писал(а):
Обожаю Каллас, особенно в Тоске и Норме, но Виолетта
она никакая! 4 или 5 записей с ней прослушал, чтобы оставить в коллекции одну...
Бесполезно! Недаром Серафин с ней Травиату отказался записывать... Вообще Травиат
приличных по пальцам можно пересчитать... Мне понравились с Лос Анхелес (дир.Серафин) и
Кабалье (Претр)
Позвольте не согласиться :) Лучшая Норма - Монсеррат Кабалье , а
Медея и Виолетта превосходны у Каллас !

Запись СУПЕР ! СУПЕР ! СУПЕР !
Спасибо, Роми.



 
     
classic-online@bk.ru